— Ну что ж, за здоровье Антонио, — сказал Саша, чокаясь с девушками и Джованни.
— Нет, за здоровье его пока пить рано, пока за ваши творческие успехи, — сказал с милой улыбкой Джованни. Саша и девушки поблагодарили молодого симпатичного итальянца и выпили ледяного сухого шампанского. Наверное, только в России пьют сладкое и полусладкое, в Европе такого вообще нет, а если и есть, то наверняка считается дурным тоном, смакуя кислый холодный напиток, думал Саша.
Они ехали часа полтора, время пролетело незаметно — шампанское, рассказы о России по просьбе Джованни. Попытки узнать побольше про итальянскую жизнь Антонио и Джованни со стороны Саши и девушек так и остались попытками — итальянец говорил только самые поверхностные вещи: живем, работаем, кое-какой бизнес, виноделие, торговля вином. Все, больше им ничего не удалось от него добиться. Он легко переводил разговор на культурные темы, на Турин и приезжающих в этот город туристов со всего света. Спросил Сашу об его отношении к католичеству, к официальной религии. Саша ответил словами Бориса Гребенщикова: «Я пью за верность всем богам без имен», и Антонио, расценив это как намек, налил еще шампанского. Саша сказал, что ему не нравятся некоторые выпады официальной церкви в России, которая иногда считает себя центром Вселенной, и в то же время то, что церковь бок о бок с властью, хотя должна быть отделена от государства. Язык от шампанского у него слегка развязался, и он решил пофилософствовать о Боге, заявив, что Бог один, только пути к нему разные. Эту фразу он слышал, кажется, от старшего брата. Джованни вежливо и серьезно слушал.
Девочки во время этого разговора откровенно скучали и смотрели в окно. Все три, несмотря на шампанское и вежливое обхождение симпатичного итальянца, были почему-то невеселы. Как будто какое-то нехорошее предчувствие охватило всех трех.
— Этот лимузин, этот слащавый итальянец, мне все это почему-то не нравится, меня вообще как будто что-то угнетает во всей этой поездке. Хотя нет никаких объективных причин, я понимаю, — тихо говорила Аня Маше, пока итальянец с Сашей по-английски вели разговор о религии. — Может быть, потому, что слишком уж все хорошо у нас складывается? Так в жизни не бывает, мы к этому не привыкли, и вот наша психика не выдерживает рая и начинает себя изводить дурными предчувствиями.
— Может быть… — вздохнула Маша. — Дай бог, чтобы было так. Знаешь, Ань, ты как будто прочла мои мысли. Но не будем раскисать. Что это мы, в самом деле. Вон и Настя какая-то сидит как в воду опущенная. Настюх, ты чего, а? — Маша подмигнула Насте, и та заставила себя улыбнуться.
За окном виноградники, горы, ничего нового. Как быстро человек привыкает к хорошему, думала Настя. Еще недавно, увидев эти горы, они считали, что живут в раю, но не прошло и месяца, как им этот пейзаж наскучил, и хочется серых московских улиц с их суетой, невежливыми нервными водителями и вообще… другой жизни. Шурик задумал делать с ними шоу, и это так интересно, он такой талантливый, и хочется начать как можно скорее. Но что мешает им репетировать здесь, в тишине и покое? Надо радоваться тому, что есть, а есть у них немало. Едут на день рождения к богатому итальянцу, опять получат деньги, будут выступать, возможно, будут интересные, полезные в будущем знакомства.
Настя посмотрела на подруг. Девчонки о чем-то невесело шепчутся. Что еще за меланхолия? И Настя отогнала от себя странные нехорошие предчувствия.
Они приехали на шикарную виллу, с огромным парком, фонтаном, садом. Каких только цветов, каких только растений здесь не было!
— Вот это да! — вздохнула Маша. — Настоящие сады Семирамиды.
Саша, Аня и Настя разделили ее восторг. Настроение у девушек улучшилось, а у Саши оно и не портилось — ему было некогда, он всю дорогу философствовал с Джованни о смысле жизни.
Хозяин вышел им навстречу и по очереди заключил в объятия. Девушки были слегка удивлены такому неформальному теплому приему, но он сразу же развеял все их неприятные предчувствия. Антонио был сама интеллигентность, сама теплота, открытость. Опять шампанское за встречу за столиком у голубого бассейна. Вот бы сейчас туда нырнуть, освежиться с дороги, подумал Саша. Хотя в машине был кондиционер, и они не устали, но бассейн был такой соблазнительный, такой голубой, что поплавать в нем сам бог велел. Антонио как будто прочитал его мысли.