— А мне вот любопытно, что это за артефакт такой, способный уничтожить Сына Гора. Признаюсь, присутствие кого-то вроде него сейчас бы только навредило клану… Но, если он вернётся, и мне удастся заполучить этот артефакт — возможно наши силы значительно возрастут, — позволил себе улыбку Арбет.
— А ты не боишься, что он использует этот артефакт против нас? — взволновано спросил Мурад.
— Нет. Не недооценивай меня и ресурсы, хранящиеся в нашем клане уже множество лет. Всё же я маг одиннадцатого ранга. Думаю, парень просто недооценивает Сына Гора. Не могу поверить в существование артефакта, способного справиться с чем-то вроде сердца Раммиль Альбакур Акмари. Даже Амен не смог совладать с ним, куда там какому-то жалкому артефакту…
— Я видел Амена всего раз… — вспомнил хмурого египтянина с татуировками под глазами Мурад, — он сильнее тебя пап? — всё же решился спросить наследник.
— Не знаю… — сделал паузу Арбет, — к счастью нам не доводилось это проверять. Но запомни на будущее сын, ты ни за что не должен становиться врагом сильнейшего меджая. Он одна из главных опор трона Эхнатона и у его влияния почти нет границ, даже в сравнении со знатью. Он самое доверенное лицо нашего фараона. Но, что более важное — он неподкупен. Амен только и делает, что мается от скуки с головой уходя в порученные фараоном задания. Если бы не он, возможно, Египет был бы совсем иной страной.
— А мне он показался спокойным и вежливым человеком, — пожал плечами Мурад.
— Амен — необычный человек: единственный его бич — скука, но его не интересуют ни женщины, ни власть, ни деньги. Я вообще не понимаю, зачем он живёт. Не сказать, чтобы он был излишне предан фараону, Амен — своеволен и горделив, и он не раз показывал, что это именно он позволяет фараону управлять собой и никак иначе.
В стенах, вдоль всего тоннеля, были вырезаны камеры: через толстые прутья из изменённого металла можно было увидеть мужчин и женщин. Уставшие и обречённые они безразличным взглядом смотрели на посетителей. Осунувшиеся лица были бледно-серыми, глаза некоторых уже белели из-за недостатка света. На некоторых стенах были видны следы ногтей, оставивших длинные царапины на изменённом нефрите. Мурад чувствовал себя как в каком-то диковинном зоопарке, взгляды некоторых людей пугали его.
— Техути! — закричал пленник, навалившийся всем своим телом на решётку. Мужчина просунул костлявые руки сквозь прорехи и тянулся к Арбету. Тень скрывала его лицо, показывая только сверкающие, персиковые глаза.
— Убей меня! Умоляю. Ты ведь должен клану Кахэт. Умоляю, убей. Я больше не могу. Я больше не выдержку. Прикончи меня! — кричал он, слабо, но на большее у пленника просто не было сил. — Я был не прав. Эхнатон — бог, умоляю — убей. Ты ведь и так забрал все мои земли. Ты убил мою жену и детей. Ты убил даже память о моём клане. Заверши начатое, убей меня! — кричал вслед Арбету бледный тощий мужчина. Его пожелтевшие, покрытые кровью ногти, скребли по решётке.
— Кто он? — дрожащим голосом спросил Мурад.
— М… когда-то он возглавлял один из самых известных кланов в Египте, специализировавшихся на лечении. Но он сглупил и восстал против Эхнатона. Он уже начал собирать вокруг себя единомышленников, когда мне было приказано стереть всех участников с лица земли, обратить в прах саму память о них, и я сделал это. За это Техути получили ещё больше земель и ещё сильнее возвысились. Это было давно… ещё во времена моей молодости, до знакомства с твоей мамой.
— А почему его тогда не убили? — спросил Мурад.
— Он невероятно умелый целитель. Вахид, в свои лучшие годы, был способен вернуть к жизни человека, почти встретившегося с Сетом. Он способен исцелять от почти любого яда или болезни и даже остановить эпидемию. Невероятный талант у невероятного глупца. Он сокрыт в Дуате на случай, когда фараону понадобится его тело, или навыки. Слишком ценный ресурс, чтобы им просто так разбрасываться. Это ещё один урок тебе, Мурад, — Арбет остановился и внимательно посмотрел сыну в глаза, — никогда не предавай фараона. Ты не сможешь ему ничего противопоставить. Он настоящий сын Ра. Он само солнце. Он свет нашей нации… — фанатично заговорил Арбет. — Пошли, я хочу показать тебе всё подземелье. Когда станешь главой — будешь вынужден один месяц в год проводить здесь. Дуат — невероятно важен для империи, — Арбет говорил уверенно и спокойно. Мурада восхищала безмятежность, с которой его отец шёл по этому пугающему месту.