— Я дальше не могу пойти, мне нечем дышать, — прикрывая нос сказала Мелисса, придержав Диармайда за рубашку, — будь осторожен. Не рискуй за зря.
— Хорошо, я пойду сам… жди меня здесь, — не оглядываясь ответил парень.
Сдерживать свой кристалл от внешнего воздействия враждебной энергии было не просто, особенно из-за истощения. Но любопытство звало Диармайда вперёд, заставляя позабыть о такой бесполезной вещи, как чувство самосохранения.
Он собирался перебраться через созданное кошмаром озеро вплавь, создав новые запасы тяжелой воды, ставшей непригодной после атаки изменённого, но застыл, так и не опустив ногу в воду. Диармайд попытался поднять струю воды, но она отказывалась подчиняться ему. На поверхности разлагались рыбьи кости, растворяясь словно в кислоте. Вода перед ним была настолько сильно напитанная маной смерти, что изменила свою природу.
Диармайд в один прыжок перебрался через мёртвое озеро. Передвигаться тут становилось тяжело, воздух казался настолько плотным, что его можно было резать ножом. Без вреда для здоровья Диармайд смог добраться только ко входу в проделанный телом кошмара тоннель. Кристалл разрушен, но органы и жидкости настолько высокорангового изменённого стоили бы очень дорого и были бы полезны. Но, к сожалению, они были испорчены. Тело кошмара гнило на глазах, куски плоти отваливались, показывая чёрно-глянцевые кости. Они излучали силу кошмара. Руки Диармайда потянулись к ним, но парень вовремя себя одёрнул. Сделай он ещё один шаг — и остатки его энергии истощились, а он подверг бы свою жизнь опасности.
— Уже вернулись? — Нико и Элизабет говорили о какой-то ерунде, когда Диармайд и Мелисса вернулись.
— От кошмара остались одни кости… — с сожалением сказал Диармайд.
— А чего ты ожидал? Энергия смерти одна из самых разрушительных в мире.
— Его кости ещё можно спасти? — с надеждой спросил Диармайд.
— Ну… возможно, — Нико сдвинул шляпу на лоб, чтобы почесать затылок, — а что?
— Я хочу сделать себе копьё. А его кости выглядят очень многообещающе.
— Ладно… — вздохнула Элизабет, — принесу я тебе кости.
— Лучше всего подойдут нижние рёбра, они ближе всего находятся к кристаллу и наиболее сильно пропитались его маной, — поспешил сказать Диармайд, пока Элизабет не исчезла.
— Я и без тебя знаю какие кости лучше всего использовать, — фыркнула Элизабет, — будет ещё какой-то младенец учить меня…
— Мне нужны кости, чтобы сделать короткое…
— Я знаю, какое копьё использовал Диармайд. Короткое, с широким, листовидным наконечником, — Элизабет исчезла.
— Хорошо, что мы идём в Рим, — прочистил горло Нико, — есть у меня там один знакомый кузнец. Думаю, он сможет смастерить отличное копьё, только стоить это будет дорого, очень дорого.
— Как думаешь, тайник Фальконе в Сорренто ещё цел? — спросил у учителя Диармайд.
— Нет, в Сорренто уже давно ничего ценного нет, Артуро продал всё когда бежал, а вот тайник в Риме стоит проверить, — задумчиво добавил Нико, постучав указательным пальцем себе по подбородку.
Глава 24
Из квартиры Элизабет открывался просто умопомрачительный вид на площадь Навона. Шумная, наполненная туристами со всех уголков «цивилизованного мира», она пестрела жизнью и витринами именитых брендов. Удивительно насколько сильно могут отличаться два мира, существующих рядом, рука об руку, как параллельные вселенные. Мир людей: шумный, мимолётный и переменчивый, где в один день твоя жизнь может полнится от скуки и рутины, чьей отрадой служат естественные прелести жизни, если тебе повезло, а на следующий этому может прийти внезапный конец, если на то будет воля сильных. А мир магов, с другой стороны — постоянный, втайне вершащий судьбы слабых, полный естественной жестокости и борьбы, непрекращающейся веками. Несмотря на возможность обрести вечную жизнь — порог в сотню лет переживают единицы. Чаще всего маги становятся жертвами собственных амбиций или мира, за пределами безопасных для людей территорий. Этот самый загадочный порог переступают или очень осторожные, или невероятно сильные маги. Другие могут приподнять завесу таинственности только благодаря собственной силе или стечению случайных обстоятельств, но надолго, в мире живых, они чаще всего не задерживаются, оставляя жизни на бесчисленных полях сражений.
Диармайд удивлялся хрупкости этого мирового устоя и его жизнеспособности. Вот там, внизу, ходят люди, уверенные в том, что они вершина мира, что маги, благодаря отрядам специального реагирования — сидят на короткой цепи, даже не замечая того, как эти самые маги невидимой рукой управляют их миром, силой и хитростью изменяя его под свои нужды.