«Как только окажемся в безопасности, обязательно напишу ему послание и расскажу все, как есть», — твердо решила я. Наверняка будет какой-то способ связаться с Лео, через того же Хеби на худой конец.
Мы сидели, полностью собранные и готовые в любой момент отправиться в путь. Минуты напряженно тянулись. София перебирала свои четки, безмолвно шевеля губами. Йана то и дело ерзала, всем своим видом показывая, как ей некомфортно в платье. Поначалу она и вовсе хотела отказаться от одежды и идти в одной только рясе, но София настояла, чтобы та выглядела подобающе.
— Как же я не люблю человеческую одежду, — причитала она. — И почему она всегда такая тяжелая…
Ян проверял оружие и экипировку. Его дуэльный щит разбили в сражении на мостовой у дома, и теперь он сетовал на потерю. Ада сидела, поджав ноги под себя, Каталина чуть по одаль что-то проверяла в своей сумке. Один только Кригер сидел на стуле недвижно, сосредоточенно уставившись в одну точку, словно наблюдал за какой-то мошкой или пауком…
Старые часы пробили полночь.
— Пора, — сказал Кригер.
Мы натянули рясы поверх теплой одежды, накинули на головы капюшоны. Огромные Кригер и Ян смотрелись в них даже немного нелепо, но стоило Йане немного поработать над ними, они изменились до неузнаваемости. Теперь вместо одноглазого смуглого старика на нас смотрел крепкий мужчина средних лет, безбородый, со светлыми грязными патлами.
— А тебе идет, — хихикнула Ада, пытаясь разрядить напряженную обстановку.
Морда Кригера тоже сменилась на простое лицо с чуть выпуклым лбом и глазами на выкат, но даже такое было куда лучше его собственного. Каталина, которая, как и я, откровенно побаивалась чужаков, но стойко держала себя в руках все эти дни, даже зажмурилась, когда Йана начала проводить пальцами над ее лицом. Девушка словно бы думала, что ей сейчас сделают больно, но спустя мгновение ее загорелая кожа и веснушки сменились бледной кожей, а рыжие локоны — платиновыми, почти белыми волосами. Настал наш черед. Пока Йана колдовала над нашей внешностью, она требовательно напомнила и внимательно проследила, что бы мы с Адой продемонстрировали наши маналиты — кулон, кольцо и амулет. Эльфийка посоветовала набелитке носить, не снимая, и оберег-браслет помимо кольца, чтобы уменьшить шансы обнаружения магического отголоска.
— У Камиллы артефакт ее магическую силу поглощает, из-за чего создается ощущение, что у нее ее почти нет, — объяснила тогда колдунья. — Но с тобой иначе. Кольцо просто отражает направленную на него магию, но не скрывает ее. Это может привлечь внимание, так что, если у тебя будет еще один маналит, который поможет рассредоточить и скрыть ауру, будет меньше подозрений.
Ада очень серьезно относилась ко всем ее советам и слушалась их почти беспрекословно. Браслет с черепками позвякивал на ее запястье все дни, что мы провели в таверне.
Теперь, когда мы с Адой стали похожи на простых крестьянских девушек, с такими же как у всех светлыми волосами и кожей, а эльфийка быстро сколдовала лицо и себе, все мы дружно натянули глубокие капюшоны клобуков и, оставив на столе мешочек с солидной суммой для хозяина, вышли наружу.
— Увидимся на другой стороне. Я буду ждать вас у дилижанса, — негромко сказала София, оглядывая нас. — И да помогут Старые Боги нам всем.
Женщина тут же исчезла в зеленоватой дымке, и серая лисица тенью шмыгнула к стенам домов, следуя за нами чуть поодаль, а вскоре и вовсе исчезнув из поля зрения.
— Никогда к этому не привыкну, — буркнул Ян.
Рапира и кинжал на его поясе были на всякий случай скрыты чарами, отчего Максимилиан то и дело тянулся к поясу, словно бы боясь, что оружие взаправду пропало.
— Держитесь рядом со мной, — повторила в который раз Йана, гораздо более напряженная, чем до этого.
На улице вновь разбушевалась пурга, и даже без ее напоминания мы теснились друг к другу, чтобы не заблудиться. Ветер нещадно сдувал нас, заставляя пригибаться и щуриться сквозь норовящий залепить глаза снег. Кригер, в руках которого была масляная лампа, шел впереди, как путеводный маяк, но увидеть что-либо за пределами крохотной очерченной сферы света было невозможно. Почти сразу след в след за ним шла эльфийка, следом Каталина, Ада и я, а Максимилиан замыкал нашу скорбную процессию.