После того, что рассказал Марсель, эти гвардейцы казались мне какими-то чудовищами… Неужели и моему отцу во время его службы в Имперской гвардии приходилось заниматься подобным? И Лео тоже?..
Уже близ домов я заметила, что лесорубов и крестьян тут вообще почти нет, будто все местные сторонятся этой части деревни. Да и дома здесь выглядели куда хуже, чем в центре городка — старые, разваливающиеся. Однако, чем ближе мы подходили, тем больше менялась картина, и на безжизненной, на первый взгляд, окраине все же текла своя размеренная жизнь. Было слышно ржание лошадей, привязанных у домов, то тут то там сушилась вывешенная одежда, а за небольшими оградками во дворах виднелись и люди: кто-то спал, кто-то играл в карты, кто-то чистил свое снаряжение, кто-то практиковался с оружием. Из бараков был слышен громкий смех и мужские голоса. На нас никто не обращал никакого внимания. Складывалось ощущение, что в гвардию набирают только ленивый сброд.
У указанного дома на страже стоял гвардеец, совсем молодой парень, облаченный в полное гвардейское обмундирование — серая матовая кираса поверх мундира, каска ей под стать, начищенные защитные пластины на руках и ногах, тяжелые кожаные сапоги, длинный плащ с эмблемой Гвардии, а огромная алебарда, о которую тот уперся, блестела на солнце. Парень явно скучал, с завистью поглядывая на двух солдат, играющих в кости в соседнем дворе, и в нашу сторону даже не повернулся.
Что ж, охранник из него, конечно, такой себе. Я быстренько повернулась к Яну и Марселю.
— У меня есть план, — я вполголоса, чтобы нас не услышали, обратилась к спутникам. — Попробую уговорить их оставить деревню или, на худой конец, воспользуюсь своим статусом. Надеюсь, они купятся на мою лесть.
— Госпожа, если вы планировали применить навыки обаяния, то лучше было бы взять с собой Каталину. Вы же знаете ее особые навыки находить общий язык с кем угодно, — резонно заметил Ян.
— Я постараюсь состроить из себя милую дурочку. Но очень прошу, не вмешивайтесь, и не подавайте вида что что-то не так. Просто кивайте в поддержку моих слов, ясно?
Оба кивнули. Я натянула глуповатую улыбку, чтобы выглядеть как можно более наивно. Не раз видела, как Каталина применяла подобный прием, и довольно успешно. Оставалось надеяться, что у меня получится не хуже.
Мы подошли ближе к баракам. Я прокашлялась, привлекая внимание часового, и начала разговор как можно дружелюбнее.
— Достопочтенный офицер, как я могу к вам обращаться?
Парнишка подпрыгнул от испуга, и каска, которую он даже не удосужился завязать, съехала ему на глаза. Тот торопливо поправил ее.
— А… э-э-э… — парнишка окинул испуганным взглядом сначала на Яна, а затем и меня. Гостей они явно не очень-то жали. — Я н-не офицер, г-госпожа… Простой рядовой, еще кадет. Вы к лейтенанту? Не помню, чтобы на сегодня мы вызывали еще девушек, надо уточнить у него.
Настолько оскорбленно я еще себя не чувствовала.
— Кхм, простите, господин рядовой, но кажется произошло небольшое недопонимание, — я еле сдерживалась, чтобы мой гнев не сменил глупую улыбку на лице.
«Упаси Император, чтобы мне еще когда не пришлось так унижаться,» — думала я в этот момент. Сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, я продолжила:
— Я бы очень хотела получить аудиенцию вашего лейтенанта по очень срочно и важному делу… Надеюсь, он не сможет отказать госпоже Камилле из Дома Кустодес в столь маленькой просьбе? — подмигнул ему я.
Часовой сначала покраснел, а затем побледнел. Промямлив что-то вроде «да, госпожа», он поспешно повел нас внутрь.
Видимо, этот дом некогда принадлежал большой семье, так как хоть здание и было одноэтажным, но довольно просторным. В помещении, которое должно было служить кухней и чем-то вроде общей гостиной, был расставлен десяток коек, на парочке из которых мирно похрапывали солдаты. В дальнем углу был очаг для готовки, который, видимо, даже не разжигали с момента появления тут новых жильцов. Вдоль стен были расставлены самодельные стойки для оружия и доспехов. Слева от входа было несколько дверей, в одну из который постучал молодой гвардеец.
— Лейтенант, к вам тут Камилла Кустодес в сопровождении телохранителя и старосты Фредо. Просят вашей аудиенции.
Сквозь дверь послышался ответ в довольно грубой форме. Сложно было разобрать его речь, но, кажется, он говорил что-то про то, куда мне следует идти со своей аудиенцией, а его не стоит сейчас отвлекать. Спустя где-то минуту, его голос вновь раздался из-за двери, уже чуть более спокойный.