Салов Юрий Борисович
Черное солнце, желтый песок
ЮРИЙ САЛОВ
ЧЕРНОЕ СОЛНЦЕ, ЖЕЛТЫЙ ПЕСОК
Политический триллер. Питерский журналист Марат Громов, случайно узнает, что его сводная сестра Дана, живущая в Казахстане, является одним из лидеров подпольной боевой организации, выступающей за создание Североказахской народной республики и присоединение ее к России. Дана умоляет его доставить в Казахстан жизненно важные документы, которые могли бы помочь организации. Настороженный и неуверенный, Марат знает только одно-он должен помочь своей сестре, о чем бы она ни просила. Выполняя ее просьбу, он становится мишенью для спецслужб России, Казахстана, боевиков-экстремистов и безжалостного убийцы, известного как "Кореец Чен".
Автор считает своим долгом предупредить: все события, описанные в романе, вымышлены. Автор не несет никакой ответственности за возможные случайные совпадения имен, портретов, названий учреждений и населенных пунктов, а также какие-либо иные случаи непредсказуемого проникновения чистого вымысла в реальность.
Пролог
Район Актау, побережье Каспия, Казахстан
Бактияр Шимедов включил фары, выворачивая ржавый траулер с места. Когда он почувствовал сильный удар о ствол, он выругался, выключил двигатель и потянулся за толстым деревянным шестом, который лежал у его ноги. Шестом он ощупал мутную воду и оттолкнул в сторону ржавый масляный барабан, который дрейфовал через устье слипа. Когда он подпрыгнул в свете, отбрасываемом грузовым судном, разгружающимся в сотне метров от него, он увидел слово "КазТрансОйл", нанесенное по трафарету на конце ствола.
Актау был проклятым грязным портом и с каждым днем становился все хуже. Его гавань воняла больше, чем любая другая на восточном побережье Каспия, и Шимедов уже давно потерял способность чувствовать запах чего-либо, кроме дизельного дыма, нефти и серы. Неосознанно он напряг мышцы небритой челюсти, поворачивая "Фортуну" прочь от ярко освещенных доков, где гигантские краны и силовые машины с оглушительным ревом разгружали три грязных грузовых судна. В бухте слева он увидел мигающие маяки еще четырех кораблей, ожидавших своей очереди, чтобы выгрузить бесконечный поток грузов, предназначенных для Айрантакырского нефтяного месторождения и крупного нефтегазоносного месторождения Жетыбай. Когда он отвел траулер подальше от центра складского района, он повернул лодку в сторону более глубокой воды и направился к Акшукуру, гниющей рыбацкой деревушке в двадцати пяти километрах дальше по побережью. Там ничего не было, но именно туда хотели отправиться его клиенты. У него были и более странные просьбы. Черт, для него это ничего не значило. Они заплатили ему достаточно, чтобы он доплыл хоть до Баку.
Дверь каюты слева от него открылась, и один из пассажиров вышел снизу и присоединился к нему на палубе. Это был молодой казах, лет двадцати с небольшим, догадался Шимедов, когда юноша закурил сигарету, освещавшую его лицо в свете сложенных ладоней. Остальные пассажиры были странной компанией. Четверо из них, двое мертвецки пьяных поддерживали друг друга, когда поднимались на борт. Разговор вел мальчуган. Он сам оплатил поездку из пачки рублей, которую вытащил из брюк цвета хаки. Но пачка банкнот не была такой уж необычной в этой части Казахстана, где видели много необычных вещей. но никогда не показывали, что думают об этом. Бесстрастное лицо и глухие уши были бесценны в Актау. Они набрали скорость и бриз с залива трепал сзади джинсовую рубашку мужчины, высушивая пот, который пропитал ее, пока они сидели в зловонной тишине гавани. Он держал траулер близко к берегу в течение первых пары километров, избегая сети буев дальше, которые отмечали грузовые пути в оживленный порт. Держась так близко к берегу, старая покрытая коркой лодка двигалась в мощном сиянии печально известной сцены, хорошо известной тем, кто бороздил эти прибрежные воды ночью. На десяти километрах темного туманного болота, усеянного мерцающими ямами для сжигания химических отходов, возвышалось чудовищное зрелище нефтеперерабатывающего завода Каракудукмунай - сверкающего замка в пасти ада. Окруженный гигантскими факелами, сжигающими избыточный газ, он изрыгал клубы свинцового дыма, которые висели в ночном небе, как взрывающийся вулканический смог, отражая зловещие оранжевые и красные цвета, которые сами отражались на стеклянных поверхностях застоявшихся лагун. Это было потрясающее зрелище. пожар стоимостью в миллиард долларов в нищих болотах западного Казахстана. Развернув траулер дальше в море, Шимедов переключил свое внимание с берега на воду, где сверкающие башни морских буровых установок были разбросаны по воде в сторону полуострова Мангышлак. Катер с кабиной, который догонял их в течение последних пяти минут, свернул влево к ближайшей буровой установке, оставив за собой расширяющуюся V-образную букву. Эти пуски поддерживали постоянную переправку с Актау, перевозя сменные экипажи и припасы на изолированные буровые установки. Дверь каюты снова распахнулась, и на палубу вышел пожилой мужчина. В коротком всплеске света, упавшем на лицо мужчины. Шимедов заметил, что его напряженное лицо блестит от пота. Хотя внутри, без сомнения, было душно, и в катящемся траулере никто не мог чувствовать себя комфортно. Казалось, что в выражении лица мужчины было нечто большее, чем дискомфорт от тошноты пьяницы. Пожилой казах взглянул на Шимедова и повернувшись к нему спиной, взял у молодого человека сигарету, затеяв неспешный разговор, неслышный для посторонних за грохотом дизеля траулера. Это не мое дело, напомнил себе Шимедов, уловив смолисто-сладкий аромат анаши. Не его собачье дело, что эти бродяги захотели отправиться в эту вонючую прибрежную деревню. Он пытался думать о деньгах и о том, как скоро он доберется до Акшукура. Он подумал о капитальном ремонте двигателя "Фортуны" и о том, что ее корпус нуждается в очистке. Теперь с этим не было никаких проблем, и все, что ему нужно было сделать, - это выспаться одну ночь. Это была хорошая сделка.