- Подожди, - сказал мужчина.
Сердце Марата остановилось. Он не мог видеть лица мужчины, но мог сказать, что на нем был деловой костюм и галстук. Его руки были подняты по грудь, ладони раскрыты, чтобы показать, что они пусты. Марат услышал легкий шум позади себя и обернулся, когда второй мужчина вышел, слегка пригнувшись, ожидая агрессивного движения.
- Мы просто хотим поговорить, - осторожно сказал первый мужчина. - нет никаких проблем. Все законно. Ты вернешься сюда через час. Мы выпустим тебя у ворот, и ты сможешь подойти к дому так, как будто только что приехал.
- Кто ты? - голос Марата был хриплым.
- Это не имеет значения, - сказал мужчина. - Ты идешь?
Это был абсурдный вопрос. Они втроем прошли через щель в заборе и направились по кирпичной дорожке к главным воротам. У ворот первый мужчина достал из кармана фонарик, вышел на улицу и подал знак. В двух кварталах от них машина, припаркованная под тополем, включила фары и направилась к ним. Когда машина подъехала к воротам, Марат увидел, что это был джип 'Вранглер' последней модели с водителем и одним мужчиной на заднем сиденье. Когда он остановился, задняя дверь открылась, и Марат сел рядом с Денисом Литовченко.
- О, черт, - сказал Марат с облегчением и рухнул на сиденье, когда машина отъехала, оставив двух чекистов позади.
- Извини за драматизм, - сказал Литовченко, легкая улыбка отразилась в его глазах. - Но мы не могли найти тебя весь день. Так что мы... ну, я знал, что ты иногда приезжаешь сюда.
- Да уж, - кисло сказал Марат.
- Не беспокойся о "Ауди". Ты вернешься раньше торгпреда. Извини, что вмешиваюсь в твою личную жизнь, но у меня не было выбора.
Литовченко вытащил печенье из маленького бумажного пакета, лежавшего у него на коленях, разломил его и сунул половину в рот. Это была его давняя привычка.
- Хочешь одну?
Он протянул пакет Марату. Марат взял одно и проглотил сразу целиком. Он знал Дениса с тех пор, как тот стал агентом ФСБ, а Марат был репортером, только что закончившим колледж. Их весьма успешное соглашение развивалось естественным образом по мере того, как каждый из них становился мудрее в реальном мире своей профессии. Марат унаследовал от своего отца золотую жилу стукачей, и когда их информация была соединена с информацией Литовченко с другого берега, он мог начинать делать хороший материал на первой полосе. Что касается Дениса, то он вполне мог позволить себе выложить сенсационную историю в обмен на первоклассного информатора. Его источники вскоре стали предметом зависти опытных агентов. С годами его отношения с Маратом становились все более изощренными, и между ними установилась настоящая дружба. Они хорошо знали друг друга, слишком хорошо, чтобы чувствовать себя комфортно сейчас.
Литовченко доел печенье и поставил мешок за сиденьем. Он стряхнул с ладоней крошки и скрестив руки на груди, повернулся к Марату.
- Мы попали в трудное положение, Громов.
Марат задавался вопросом, как Литовченко начнет разговор. Это было не особенно изящно.
- Почему бы тебе не устроить сцену для меня, Дэн. - саркастически сказал Марат.
- Хорошо, можно просто сказать: у твоей сестры чертовски большие неприятности.
- Будь ты проклят! - внезапно разозлился Громов. - Что это такое? И вообще, что ты за друг? Ты пробиваешься в мою личную жизнь, как папарацци, говоришь, что моя сестра в беде, а затем скажешь "у нас" проблема. Я не уверен, что мне нравится, как ты справляешься с этим. Ты говоришь, у Даны неприятности? - Голос Марата дрожал от гнева, и он пытался сдержать его. - Ну, мы знаем друг друга десять лет, и до сих пор ты ни словом об этом не обмолвился. Может быть, с этим можно было бы что-то сделать, если бы ты заговорил немного раньше. Где ты был, "друг"? Если она в деле, ты должен чувствовать себя настоящим Иудой.
- Все в порядке, - быстро сказал Литовченко, делая руками успокаивающий жест. - Все в порядке. - повторил он, на этот раз поймав взгляд агента за рулем, который пристально смотрел на Марата. Напряжение было достаточно сильным, оно чувствовалось в воздухе.
- Я понимаю, - сказал он. - Прошу прощения за отсутствие такта.
- Как ты собираешься извиняться за десять лет долбаной работы?
- Ты все неправильно понял, Марат. Я ничего не знал о РКО до тех пор, пока два года назад меня не перевели в отдел, занимающийся радикальными экстремистскими группировками в странах СНГ. Сначала это были случайные факты, но они накапливались. К тому времени, как наши люди добрались до Даны, было уже слишком поздно для предупреждения. Это было всего полгода назад. Это правда, Марат. Я был потрясен, когда мы, наконец, выяснили личность Луизы, но я ничего не мог поделать. Я буду с тобой откровенен. Мне пришлось подвергнуть тебя разработке. Было несколько тревожных недель, пока я занимался щекотливой работой по расследованию и в твоем отношении тоже. Начальство не собирается верить мне на слово, - Литовченко сделал паузу и посмотрел в окно. Водитель вел их по Заречной улице. Марат увидел прикрытые веками глаза Дениса и его гладкое безбородое лицо в лучах приближающегося автомобиля. Литовченко смотрел на дома. Он снова повернулся к Марату. - именно во время этого расследования я узнал о вас двоих и Зое Левкоевой.