- У нее было удостоверение личности?
- Еще одна карточка Visa.
- Ее описание?
- Азиатка. Предположтельно казашка. На ней было персикового цвета платье с блестками.
- И когда она уехала? - спросил Литовченко, откидывая в сторону часть окровавленной простыни, валявшейся на полу.
- Никто не помнит, чтобы видел, как она уходила.
- Ну а камеры видеонаблюдения?
- Одна не работает, другая обозревает рецепцию, а не вход.
- Потрясающе! Кто обнаружил труп?
- Горничная вошла, несмотря на табличку "Не беспокоить" на двери. Сказала, что у нее есть только одна последняя комната, прежде чем она закончит свою смену, и она хочет убрать ее по дороге. Она постучала, попробовала открыть дверь, открыла своим ключом, вошла, снова постучала, вошла дальше и нашла его. Менеджер пришел, увидел труп и запер комнату. Телевизор работал на канале современной музыки, и балконные двери были открыты. Свет не горел. Все осталось точно так, как ты это видишь.
Хузин поставил чашку на комод и достал из кармана карандаш. Он подошел к куче одежды у кровати и отложил пиджак вместе с карандашом. Во внутреннем кармане пиджака из кармана торчали маленькие кожаные ножны, а из верхней части ножен торчали тупые головки трех игл. Литовченко обошел кровать, подошел к пальто, присел на корточки и осторожно извлек ножны носовым платком. Хузин положил его в пластиковый пакет, который достал из кармана. Литовченко сунул руки в боковой карман пиджака и вытащил бумажник из заднего кармана. Он нашел почти четыре тысячи рублей наличными и карточку Visa для Констатина Раздаева. Он проверил другой боковой карман и вытащил длинный складной бумажник от костюма. В водительских правах было написано, что они принадлежат Алексею Клейменову.
- Похоже, господин Клейменов забрал бумажник своей жертвы после того, как вколол ему иглу, - сказал он.
Второй бумажник перекочевал в другой пластиковый пакет. Литовченко порылся в других карманах. складывая все в пластиковый пакет вместе со вторым бумажником. Закончив, он обратил свое внимание на сам труп. Кончиками пальцев он потянул за простыню, обернутую вокруг пухлого живота Клейменова. Кровь высохла, и простыня была жесткой, как брезент. Когда простыня сошла с тела, окоченевшие конечности Клейменова сопротивлялись раскрытию, словно защищая свою наготу в смерти. Но Литовченко настаивал на своем до тех пор, пока тело не было полностью открыто, а затем он начал его исследовать. Рана на горле была огромной, но гладкой. Она простиралась от одного уха до другой стороны на полпути к челюсти, заставляя голову низко наклоняться. Глаза Клейменова были закатаны кверху, и их почти не было видно. Литовченко повернулся, взял карандаш у Хузина и потянулся через раздутый живот покойника. Он положил карандаш рядом с шеей Клейменова и начал прощупывать. Он осторожно зацепил золотую цепочку за конец карандаша, оттягивая ее от раны, пока на конце карандаша не повис медальон размером в полсантиметра. Туго натянув цепочку, он положил медальон на редкие волосы на груди Клейменова. Хузин и Усманов подошли ближе и склонились над трупом вместе с Литовченко.
- На нем ничего нет,- сказал Хузин. Литовченко поймал медальон и перевернул его, чтобы показать сетчатый экран на его лицевой стороне. Они наклонились ближе.
- Будь я проклят, - сказал Хузин, щурясь на медальон. - это микрофон?
Литовченко кивнул.
- Вероятно, он все еще работает. Что бы ни случилось здесь прошлой ночью, у него была аудитория. Должно быть, это была ужасная передача.
Медальон тоже отправился в пластиковый пакет. Денис осмотрел тело. Единственной вещью, оставшейся на трупе, были цифровые часы, которые отсчитывали секунды, ироничный символ выживания наиболее приспособленных. За спиной послышались голоса, и в дверь вошли эксперт Летов и его помощник. Они остановились и попятились к двери, чтобы выпустить Усманова, Литовченко и Хузина. Литовченко посмотрел на Летова.
- Что ты думаешь о парне под мостом?
- Совсем как Кулиева. Аккуратно и просто. Я не думаю, что его убили там, где он лежал. Похоже, труп принесли туда. Он был мертв около десяти или двенадцати часов. Вчера около восьми или девяти вечера. Никаких признаков травмы, если бы была борьба. Парень, вероятно, сдох через две секунды.
- Ну что же, - сказал Литовченко, наклоняясь, чтобы взять свою чашку кофе. - тот, что там, для тебя будет выглядеть совсем по-другому. Ты хорошо потрудился.