— Разумеется, она имеет на это право, — сказал он, удаляясь.
— Бедный Жан, ты слишком сурова с ним, — сказала Лаура.
— Но это же не нарочно. Я очень нежно к нему отношусь, но не моя вина, что он в меня влюблен.
— Ты никогда не говорила ему правду относительно Франсуа?
— Нет, но ведь это всем известно, он не может быть в неведении.
— Было бы лучше, если бы ты ему сама это сказала.
— Не хватало еще, чтобы ты читала мне мораль. Кажется, я тебе слова не сказала по поводу твоего образа жизни в Париже, не так ли?
— Да, действительно. Поговорим о чем-нибудь другом. Когда вы поженитесь с Франсуа?
— Нет, это уже просто какая-то мания! Тетя Альбертина, Франсуаза, Руфь, а теперь и ты — все говорят со мной о замужестве. Я ничего не могу на это сказать. Когда-нибудь, возможно, эго и произойдет, нам некуда торопиться.
— А если ты забеременеешь?
— Тогда и посмотрим. Это, между прочим, и с тобой может случиться.
— Только этого мне недоставало. Не забывай: у меня нет Тавернье под рукой на этот случай.
— Я за тебя спокойна. Ты такая проныра, что непременно найдешь себе какого-нибудь славного простофилю.
Лаура пожала плечами и сменила тему:
— Как бы ты отнеслась к тому, чтобы уехать через два дня? Ты уже говорила с тетей Альбертиной?
— Да. Только что, правда, весьма неопределенно. Она как-то странно мне улыбнулась и сказала: «Веселись там хорошенько, девочка моя». Как ты думаешь, ей лучше?
— Ты же сама ее видела: выглядит она лучше, несмотря на худобу. К тому же она так долго пробыла внизу, болтая с госпожой Лефевр и Лизой.
— Да… Но я все равно беспокоюсь. У меня такое впечатление, что она от нас что-то скрывает.
— Если бы речь шла о чем-то серьезном, врач бы нам сказал.
— Должно быть, ты права. Значит, решено: уезжаем через два дня. Я не прочь покинуть Монтийяк на некоторое время: я чувствую себя здесь, будто в заточении.
— Вот увидишь, это будет настоящий праздник. Мы будем танцевать каждую ночь.
14
Франсуа Тавернье встречал их на Аустерлицком вокзале. Увидев его, Леа бросилась ему на шею, оставив Лауру одну с чемоданами. Когда же, наконец, они разжали объятия, то невольно рассмеялись, увидев, как разъяренная Лаура тащит за собой тяжеленные чемоданы.
— Вместо того, чтобы глупо смеяться, вы бы мне лучше помогли. Потом будете обниматься, у вас еще будет для этого достаточно времени.
Франсуа позвал носильщика, который водрузил вещи на плечи и проводил их до самой машины.
— Я рада, что приехала сюда, — сказала Леа, когда они проходили мимо собора Парижской богоматери.
— Я заказал столик в старом кафе «Друг Луи», мы пойдем туда сегодня вечером. Там готовят лучший паштет из гусиной печенки во всем Париже. Я несколько раз бывал там во время войны. Это был один из ресторанов, где обслуживали за деньги. После освобождения у хозяина были неприятности, но мастерства он не утратил. Лаура, вы, разумеется, тоже приходите, и еще… я пригласил Даниэля.
— С большим удовольствием, — пробормотала Лаура, густо покраснев.
Леа и Франсуа понимающе переглянулись.
Множество народу толпилось на набережных. Люди медленно прогуливались, всех будто разморило в этот теплый день конца лета. То там, то здесь уже проглядывали пожелтевшие листья. Они остановились на улице Грегуар-де-Тур.
— Вас не огорчит, если я украду у вас Леа в первый же день?
— Конечно, меня это огорчит, но я понимаю влюбленных. Когда же вы мне ее вернете?
— Это мы скоро узнаем. Будьте готовы к девяти часам, я за вами заеду. Давайте, я отнесу ваши чемоданы.
В машине Леа закурила. Отчего у нее так сильно билось сердце? Должно быть, от мысли, что через несколько минут она останется с ним наедине. Она закрыла глаза, затрепетав в предвкушении удовольствия, но, почувствовав чудное благоухание, открыла их. Франсуа положил ей на колени букет роз. При этом цветочница понимающе улыбнулась ему из-за своей тележки.
— Спасибо. Куда ты меня везешь?
— Это сюрприз.
Они поехали по улице Жакоб.
— Мы сейчас будем проезжать мимо дома моих тетушек. Но почему ты здесь останавливаешься?
— Потому что мы приехали.
— Но…
— Я купил эту квартиру.
— Неужели, Франсуа?! — сказала она в волнении и бросилась ему на шею.
— Ты довольна?
— Что за вопрос! Я вне себя от радости.
Леа быстро переходила из одной комнаты в другую, восхищаясь всем, что попадалось ей на глаза.
— Как все красиво! Та же самая квартира, а я ничего здесь не узнаю. Тут так светло, комнаты кажутся мне более просторными.