И план на первом же листе.
Вот как полезно быть вежливой и делиться плюшками! Особенно теми, что на халяву достались.
– Спасибо огромное! А как потом ее вам вернуть?
– Ы-ы-ы!
А вот это явно была: «Тревога!» Да я и сама услышала голоса. Обернулась назад, опять повернулась к Квазиморде.
А его уже и нет. И что остается делать? Быстро сунуть книжку за пояс штанов, благо под мой балахон и собрание сочинений Пушкина упихать можно. Что я и сделала. Развернулась и захлопала ресницами.
А что это вы здесь делаете, ась?
Делали аж трое: ректор, Аделас и Далия. Я сама себе напомнила кусок колбаски в бассейне с пираньями, так они ко мне кинулись.
– Наташенька!
– Тэра Лискина!
– Ната!
Последнее – это Далия, она так мое имя сократила. Я чуточку попятилась:
– Что случилось?
– Куда ты делась? Я смотрю, тебя в общежитии нет! – Далия аж дрожала вся. И чего это ты так дергаешься, подруга? Ты мне ведь даже не подруга! Мало ли кто и где шляется?
И откуда ты узнала, что меня нет в общежитии? Не просто в комнате, а в принципе?
– Погулять пошла. Люблю покушать на природе, – предъявила я корзиночку с пирожными. Из-под пирожных. – Ты же отказалась, вот я и пошла подышать свежим воздухом, это полезно для здоровья.
А чего это Аделас так на Далию смотрит возмущенно?
Ей надо было упираться, но меня не отпускать? Садисты! Силком заставлять плюшки лопать!
– Я, как увидела, бросилась к твоему… к тэру Лоринскому, он к ректору, и мы тебя нашли.
– А как вы меня нашли? – заинтересовалась я. – И зачем искали?
– Полагаю, – вступил ректор, – этот разговор удобнее вести не здесь. Прошу всех в мой кабинет.
Мужчина покосился на храм.
– Придется идти пешком, – скривился Аделас, – здесь потоки сбоят.
– Ничего, прогуляешься, – отбрил дядя. – Я с тобой еще поговорю. А пока, таэра, позвольте.
И мне была предложена ректорская рука. Аделас и Далия шли сзади. Я не оглядывалась. Вместо этого я расспрашивала ректора:
– Скажите, а зачем вы меня бросились искать?
– Потому что, Наташенька, вы иномирянка и не знаете всех местных правил. И запретов тоже не знаете.
Храм не был похож на трансформаторную будку. Но звучит логично. Мало ли куда можно забрести по глупости?
– Простите, что заставила вас волноваться, – извинилась я. – Тэр ректор, я не хотела. Я вообще думала дойти до столовой, разведать, что здесь находится и где…
– Я распоряжусь, вам выдадут методичку. Пойдете завтра в библиотеку и получите вместе с остальными учебниками.
– Спасибо, тэр ректор. В своем мире мы с университетом онлайн знакомились, планы скачивали, преподавателей в лицо знали. А тут я словно в пустоте… страшновато.
Меня ласково погладили по руке:
– Все в порядке, Наташенька. Все в порядке. Обращайтесь, если вам что-то потребуется, даже не думайте стесняться. Иномиряне – большая редкость, и мой долг помогать вам всем, чем смогу.
– А если я окажусь бездарью?
– Не окажетесь. Уверен. Но даже в этом случае у вас будет возможность устроить жизнь, как вам захочется. Выбьем вам пенсию от короля, поможем с работой…
– Спасибо, тэр ректор. Скажите, а что это за здание, к которому я выбрела?
– Это? Храм Соединения.
– Соединения? А можно мне еще и книгу по вашей религии? А то мало ли…
– Можно, конечно. Но это не в полноценном смысле храм, Наташенька. Так мы верим… что у вас было похожее… Ах да! Буддизм! Мы верим в череду перерождений сквозь миры и века. Верим, что можем родиться здесь, можем – в другом мире. Это, конечно, примерно. Но особенных ритуалов у нас нет. И храм мы посещаем исключительно по желанию. Никто вас неволить не будет.
– Это хорошо, – кивнула я. – В нашем мире скоро всех принудительно загонять будут.
– Зачем? – удивился ректор. – Как можно заставлять силой верить в Бога?
– Да не верить, – махнула я рукой. – А отправлять обряды, понимаете? Чтобы деньги платили, чтобы голов и голосов не поднимали…
– Ненадежно, – качнул головой мужчина. – Невыгодно. Если есть вера, то будет и все остальное. А обрядами всем глаза не застишь. Не получится.
Я развела руками:
– Если человеку сто раз повторить, что он баран, – он заблеет. Если ему повторить, что он раб, – он будет в это верить. А раньше у нас в прописях с другого начинали. Мы не рабы. Рабы не мы.
– Рабы – немы?
– И так тоже можно.
– Странный у вас мир.
– А вы его не изучали?
Садовар Лоринский качнул головой:
– Так… поверхностные знания. Переходы между мирами весьма нестабильны, никто из магов не захочет рисковать, оставшись навечно среди чужих.