– Моя мама? – удивилась Кася. – Как ты с ней связался?
– Мы телефонами обменялись, – удивился ее вопросу хакер, – так что аккаунт скромненький, но симпатичный, юзер ты не активный, в Сети зависаешь редко, но пару аватарок я тебе загрузил, двадцатку ссылок для разнообразия, поздравления с днями рождения и прочую чепуху, включил тебя в общество защиты животных, клуб любителей мастифов и защиты исторических памятников. Послал приглашения сотрудникам галереи. Все откликнулись, так что у тебя теперь на четырех друзей больше.
– Спасибо, кстати, на досуге проверь профили всех сотрудников, вдруг найдешь что-то необычное.
– Договорились, – быстро согласился Бодлер и повесил трубку. Разговоры с ним всегда были быстрыми и эффективными, ничего лишнего, только по делу и только с пользой.
Как ни странно, но общение с Алексом подняло Касе настроение, и, не откладывая дело в долгий ящик, она решила познакомиться со своим новым фейсбуковским профилем.
Это она все-таки хорошо придумала – поручить Бодлеру изучить содержание страничек всех сотрудников! Существование социальных сетей все облегчало. Девушка вспомнила Оруэлла с его прозрачными стенами квартир и усмехнулась. Никакого стекла не надо, все послушно сами все в социальную сеть выкладывают, смотри – не хочу, ешь чужую жизнь полной ложкой до отвала. В каждом живет жажда славы, пусть небольшой, но славы. Нам никакой Оруэлл не нужен, сами на публике обнажимся.
Глава 4. Плохая посуда не разбивается…
Москва, август 1589 года
Настроение у писаря Артемия Фокина сегодня было превосходное. С утра все ладилось как нельзя лучше. Одно к одному, целый гривенник получил от первого же просителя, купца Шубина. Затем свояк, писарь Стрелецкого приказа, выгодное дельце нашел на вечер: всего ничего – две грамоты и одно письмо выправить. А тут еще и непосредственный начальник, Басенков, похвалил за усердие и аккуратность. Для подьячего Фокин всегда старался, если надо, задерживался, по первому слову бросался выполнять поручения. Тятенька ему всегда говорил, что назад оглядываться незачем, а вот вперед смотреть да о будущности своей заботиться всегда надобно. Басенкову все место судьи пророчили, а там Федор мог и для него, своего верного слуги, место подьячего выхлопотать. От приятных размышлений Фокина оторвал голос Басенкова:
– Что тебе про боярина Шацкого известно?
Артемий подобрался, подумал чуток и стал отвечать:
– Род Шацких древний, уважаемый, да только одной родовитостью сыт не будешь. Деревеньки у него только три в кормлении значатся. По нынешним временам негусто. Да и девкам приданое выделить надобно. Были бы сыновья, на службу бы пристроил, а с девок что возьмешь? Расход один!
– То есть сыновей у него нет? – задумчиво пробормотал Федор.
– Были, да в малолетстве умерли, только дочки две и выжили: Анастасия и Анна. Старшей уже почти двадцать годков стукнуло. Засиделась девка. А сватов засылать никто не торопится. Хотя, что правду скрывать, некрасива, да и не богата, одно имя да дедовская слава. Младшая – красавица, по ней сын Ромодановского, Егор, сохнет, только боярин упрямится, мол, не к лицу младшую раньше старшей выдавать. Хотя, может, дело вовсе и не в этом, – пустился в рассуждения Артемий.
– Тогда в чем?
– А вот этого я пока, господин, не знаю.
– Тогда пройдись-ка по Москве, по ярмаркам, по кабакам и порасспрашивай о боярине, чем живет, дышит.
Артемий удивления своего показывать не стал. Знал, что Басенков лишних вопросов не любит. Раз хочет, чтобы он все про боярина разузнал, значит, все и разузнает. А Шацкий ему не случайно понадобился. Басенкова со следа сбить было непросто, недаром молодого подьячего сравнивали с гончей. Он был таким же упорным, быстрым и таким же умным, расчетливым, хладнокровным зверем. И очень опасным, особенно когда в черных, бездонных глазах зажигался хорошо знакомый Фокину огонек.
Ближе к полудню, разобрав самые срочные дела, Басенков решил наведаться в поместье боярина Шацкого. Слишком много следов вело туда. На этот раз Федор решил взять с собой дядю. Никто лучше Василия не изучил Москву и ее обитателей. Да и Василий был исключительно ловок и прекрасно разбирался в людях. Правда, несмотря на все эти качества, он иногда бывал излишне говорлив, сердце имел мягкое и главной задачей своей считал найти Басенкову подходящую жену. Боялся, что племянник проживет всю жизнь холостяком, как он, Василий. Но пока все его усилия по нахождению подруги жизни для Басенкова оканчивались неизменным крахом.