Она была права: Нэйпир-стрит не очень-то себя рекламировала, но я вовремя её заметил и повернул на неё с бульвара. Дорога шла в небольшую гору, направляясь к холмам, которые стояли вдали в мутно-синей дымке. Я ехал медленно, отсчитывая номера домов. Дом Питерсона немного напоминал японский чайный домик, или то, как я себе его представлял. У него был один этаж из тёмно-красной сосны, с широким крыльцом и черепичной крышей, которая поднималась четырьмя пологими склонами к вершине с флюгером. Окна узкие, шторы задёрнуты. Всё говорило о том, что здесь уже давно никто не живёт, хотя газеты перестали накапливаться. Я припарковал машину и поднялся по трём деревянным ступенькам на крыльцо. От стен, освещенных солнцем, исходил маслянистый запах креозота. Я нажал на звонок, но в доме его не было слышно, поэтому я попробовал постучать. Пустой дом имеет свойство поглощать звуки, как высохший ручей всасывает воду. Я приник глазом к стеклянной панели в двери, пытаясь заглянуть за кружевную занавеску. Я почти ничего не разглядел — обычная гостиная с обычной обстановкой.
За моей спиной раздался голос:
— Его нет дома, брат.
Я обернулся. Это был старик в выцветшем синем комбинезоне и рубашке без воротника. Его голова как будто покрыта скорлупой арахиса, большой череп и большой подбородок меж впалых щёк, и беззубый рот, который был немного приоткрыт. На его подбородке виднелась седая щетина, кончики которой блестели на солнце. Что-то вроде плохой копии Габби Хейза.[6] Один глаз был закрыт, а другим он косился на меня, медленно двигая отвисшей челюстью из стороны в сторону, как корова, занятая порцией жвачки.
— Я ищу мистера Питерсона, — сказал я.
Он отвернулся и сухо сплюнул.
— А я тебе говорю, его нет дома.
Я спустился по ступенькам. Я видел, что он слегка колеблется, гадая, кто я такой и какие неприятности могу представлять. Я достал сигареты и предложил ему. Он нетерпеливо взял одну и приклеил к нижней губе. Я большим пальцем зажёг спичку и дал ему прикурить.
Рядом с нами из сухой травы взлетел сверчок, напоминая клоуна, запущенного из жерла пушки. Ярко светило солнце, дул сухой горячий ветерок, и я был рад, что надел шляпу. Старик был с непокрытой головой, но, казалось, не замечал жары. Он глубоко затянулся сигаретным дымом, задержал его и выпустил несколько серых струек.
Я бросил потухшую спичку в траву.
— Ты не должен этого делать, — сказал старик. — Если здесь начнется пожар, весь Западный Голливуд обратится в дым.
— Вы знаете мистера Питерсона? — спросил я.
— Конечно, — он махнул рукой в сторону полуразрушенной лачуги на противоположной стороне улицы. — Вон мой дом. Он иногда заходил ко мне, чтобы скоротать время, покурить.
— Сколько его нет?
— Сейчас прикину. — Он задумался, ещё немного прищурившись. — Последний раз я видел его шесть-семь недель назад.
— Полагаю, он не упомянул, куда собирается?
Он пожал плечами.
— Я даже не видел, как он уезжал. Только однажды я заметил, что его нет.
— Как?
Он посмотрел на меня и потряс головой, как будто ему в ухо попала вода.
— Что как?
— Как вы узнали, что его нет?
— Его тут больше не было, вот и всё. — Он помолчал. — Ты полицейский?
— Вроде того.
— Это как?
— Частный сыщик.
Он флегматично усмехнулся.
— Частный сыщик — это не коп, разве что в твоих мечтах.
Я вздохнул. Когда они слышат, что ты из частных, то думают, что могут говорить тебе всё, что угодно. Думаю, что могут. Старик ухмылялся мне, самодовольный, как курица, только что снесшая яйцо.
Я взглянул на улицу вверх и вниз. Закусочная Джо. Прачечная «Kwik Kleen». Автомастерская, в которой механик возился во внутренностях очень плохо выглядящего «шевроле». Я представил себе, как Клэр Кавендиш выходит здесь из чего-то низкого и спортивного и морщит носик.
— Кого он сюда приводил? — спросил я.
— Кого?
— Друзей. Собутыльников. Партнёров из мира кино.
— Кино?
Он начинал походить на Маленького сэра Эхо.[7]
— А что насчёт подружек? — спросил я. — Они у него были?
Это вызвало громкий смех. Слышать это было неприятно.
— Были? — воскликнул он. — Послушайте, мистер, у этого парня было столько баб, что он не знал, что с ними делать. Он почти каждый вечер возвращался домой с другой.
— Вы, должно быть, зорко следили за ним, за его приходами и уходами.
6
Джордж Фрэнсис «Габби» Хейз (1885–1969) — американский актер. Начинал как исполнитель главных и характерных ролей, но больше всего стал известен своими многочисленными появлениями в вестернах в качестве усатого, сварливого, ненавидящего женщин, но всегда преданного и храброго комического закадычного друга главного героя.