Ноги Железновой волочились по камням, цепляясь за кочки, сучья и пни, но Марьяна, как в бреду, ни о чём не думая, ничего не замечая, забыв даже про Ирину, упорно тащила на себе неподъёмную ношу вниз. Откуда-то взялись силы, хотя голова не переставала болеть и в глазах всё расплывалось. Говорят же, в стрессовых ситуациях человеческий организм мобилизуется и становится сильнее и выносливее. Казалось, спускалась по склону целую вечность, а ведь надо было пройти всего каких-то сто метров, не больше.
Наконец-то, добралась до приглянувшейся Ирине скалы. Осторожно опустила Людмилу Михайловну на землю. Смотреть, жива ли ещё, не стала. Поспешила наверх за роженицей. К счастью, та была к ней уже на полпути.
- Я дойду сама, - сказала она, учащённо дыша, когда Марьяна попыталась взять её под руку. - А вы заберите чемодан с родовым пакетом у машины.
Девушка так и поступила - пошла к «скорой». Перед тем как взять чемоданчик, решила ещё раз проверить дядю Сашу, может, он жив. Могла же она ошибиться – боже, пусть будет так! Ведь это несправедливо и жестоко, если он умер: у него жена, дети, маленькие внуки! Дядя Саша всегда хорошо относился к Марьяне, называл ласково добрым очаровательным ангелом или Марьяшей, угощал сладостями, словно маленькую.
Но, увы, мольбы её не были услышаны, чуда не случилось. После внимательного осмотра, поняла, что водителя уже не вернёшь к жизни, он умер.
Вылезая из кабины, Марьяна больно стукнулась ногой обо что-то твёрдое. Приглядевшись, узнала второй медицинский чемоданчик с лекарствами, бинтами и всем прочим. Его обычно Желе держала возле себя, с ним она выходила на осмотр больных. Пошарив в бардачке, девушка обнаружила пластиковую литровую бутылку с водой и фонарик. Прихватив их, она с двумя чемоданчиками спустилась к чернеющей во мраке скале и лесу за ней.
Тем временем Ирина привела в сознание Людмилу Михайловну, но та была очень слаба и не могла двигаться, но диагноз себе поставила незамедлительно: сломаны рёбра и, скорее всего, есть и другие повреждения грудной клетки. Марьяна попросила Ирину посветить ей фонариком, обработала внешние раны Железновой и наложила на грудную клетку повязку как положено.
- Мы должны позвонить, - вспомнила вдруг девушка, - надо было сразу это сделать, теперь бы к нам спешили на помощь!
- Я уже пыталась позвонить! – мрачно промолвила Ирина. – Тут нет связи! Придётся мне, похоже, рожать в темноте! У меня схватки космически учащаются...
- А может, мой смартфон возьмёт! – с надеждой проговорила Марьяна и сунула руку в карман куртки, надетой на халат, но там его не было, наверное, выронила в машине или где-то на спуске.
Людмила Михайловна отыскала свой мобильник в кармане халата, но он был разбит.
- Ой, не могу! – закричала вдруг Ирина во весь голос. – Девочки, мне пора уже! Так больно, что даже дышать не могу! Я не выдержу, умру!
- Перестань истерить! – резко остановила её Желе своим громовым голосом. – Нашла время и место! Все рожают и не умирают! С тобой два медика, и ты сама - третья, а в войну рожали совсем без медицинской помощи и лекарств, а у тебя два чемодана! Выживем! Слушай, Оленева, беги-ка ты снова к машине и притащи сюда носилки, там должны быть также одеяло с подушкой.
- Не ходите! – испуганно вскрикнула Ирина. – Там попахивает бензином, машины после аварии, бывает, взрываются и через час!
- Глупости! – безапелляционно одёрнула её Желе. – Если не взорвалась, то уже не взорвётся! По-хорошему, нам бы лучше вернуться в машину и там разродиться, но теперь уж мы все туда не поднимемся!
Марьяна послушно сходила к машине ещё раз, притащила носилки, одеяло, простыню, а вот подушку не нашла. Носилки она укрепила между двух камней почти рядом с Железновой, полусидевшей на земле.
Ночь выдалась не сильно холодной, но всё же ноябрь стоял на дворе, температура воздуха снизилась почти до нуля.
С родами Марьяна уже была знакома – акушерство на их факультете стали изучать в прошлом году – однако сама ещё не принимала. Неудивительно, что её била дрожь от страха и тревоги. Возьми себя в руки, приказала себе она, как первокурсница разнюнилась, не хватало еще при виде крови в обморок упасть, теперь вся надежда на одну тебя!
Как хорошо, что Илья настоял на лазерной коррекции зрения, а то бы в очках спотыкалась и терялась в ночной тьме, почти ничего бы не видела, к тому же они могли бы разбиться, слететь с носа и потеряться.
Марьяна покрыла носилки одеялом и простынёй, Ирина, морщась и постанывая – кричать она не смела, опасаясь грозной Желе – улеглась и широко расставила ноги.