- Но я не буду терпеть, когда муж встречается с другой! - с твёрдостью в голосе заявила Марьяна. - Пойми, мы такие разные с тобой. Ты суперсовременный, продвинутый, загадочный, словом, привлекательный во всех отношениях, а я действительно отсталая, старомодная и предсказуемая. У таких, как ты, всегда будут любовницы. - Илья открыл было рот, чтобы возразить, но она остановила его резким жестом. - Подожди, дай мне высказаться!.. Ты притягиваешь внимание женщин - и это тебе нравится. А я терпеть не могу, когда на меня мужики недвусмысленно пялятся. И я, как уже сказала, из тех, кто не будет делить ни с кем мужчину. Мне нужен один-единственный. И чтобы любил меня, только меня и не бегал за другими дамами, даже когда поссорится со мной! Быть может, со временем я встречу такого. Если не встречу, ну что ж, буду жить одна с дочкой.
К моему сожалению, сегодня не очень осуждаются романы на стороне. Сплошь и рядом, если верить кино и телевидению, многие супруги изменяют друг другу - в общем, это как бы норма жизни! Но мне она не по душе. Мои моральные устои, да, устои или, считай, принципы, не усмехайся, причём устои "придурковатой" бабушки, как ты писал в дневнике, не позволяют мне принять такую норму...
- Забудь ты, наконец, о дневнике! - не удержался перебить жену Оленев. - В нём не было ни крошки правды. Одна тупая злость!
- А я верю ему! - упрямо возразила Марьяна. - Ты в нём писал, что думал. А в мыслях у тебя была Радуга, ты ею был очарован, согласись, и теперь она влечёт тебя, как скрытая магнитная сила? Ты не можешь не видеть её, стремишься к ней, возможно, и исподволь. Так что сегодняшнее свидание не случайно! Только я не понимаю, как можно ночью страстно заниматься любовью с одной, а утром броситься в объятия другой! Разве это не противно?
- Противно, - горько произнёс Илья. - Согласен с тобой, но я не бросался в объятия Алёны, ты заблуждаешься. Мои моральные устои не настолько низки, как ты думаешь. Всё было иначе. Я уже говорил тебе вчера, что наша встреча не была свиданием, ты не захотела слушать до конца, но выслушай теперь, прошу! - произнёс умоляюще и принялся как можно спокойнее объяснять: - С Алёной мы встретились случайно, хотя нет, она поджидала меня у студии. Перед этим я грозился сообщить руководству телекомпании о её связи с преступниками. Она стала умолять и плакать, чтобы я не рассказывал, не портил ей жизнь. А я, дурак, поддался её слезам, потому что был в радостном настроении после прекрасной нашей ночи с тобой, в общем, пожалел и даже начал успокаивать, пообещал не говорить, и тут Алёна бросилась мне на шею, стала благодарить. Дальнейшее на видео не записывали или не представил тебе Голубев. А я тогда страшно обозлился на Алёну, за то, что с неё мои страдания, пережитые по её вине, скатываются как с гуся вода, оттолкнул от себя и пригрозил, что уничтожу с потрохами, если будет попадаться мне и моей семье на глаза и вредить.
Просто элементарно могу не выдержать, потому что не переношу её сияющий вид! А ты, Мара, говоришь, что меня к ней влечёт! Неужели ты настолько мне не веришь, что думаешь: я способен продолжать любить женщину, ради денег доносившую на меня бандитам? Я же не мазохист! - закончил с горечью.
- Но ты был сильно увлечён ею! И дневник, и видеозапись говорят об этом.
- Дай мне сотовый! - решительно попросил Оленев и, не дожидаясь, пока жена сделает это, заметив её смартфон на журнальном столике, протянул к нему руку, отыскал сообщение Голубева с видеовложением и удалил его. - Вот и нет этой записи, как и моего дневника! - сказал с удовлетворением. - Они уничтожены! Ничего не было, всё забыто! А осталась лишь наша любовь. Я люблю тебя, мой милый чёрный ангел, и всегда любил, только не осознавал! - молвил таким глубоким, немного грустным, чувственным голосом, что у Марьяны приятные мурашки побежали по коже, а сердце наполнилось удивительной теплотой.
Тем не менее она не позволила себе растаять под чудодейственными признаниями, как Снегурочка под лучами солнца, хотя понимала, что муж в чём-то прав. Ведь он не настолько же слаб, чтобы терпеть предательство, пусть даже такой очаровательной женщины, как Радуга.
А вот в любви Ильи к себе она сомневалась. То, что у них была недавно совместная страстная ночь, ещё ни о чём не говорит. Всего-навсего в нём сильно развито чувство долга. Считает, жена, ребёнок должны быть у него под боком! В кругу Ильи принято: если женаты, то соблюдайте приличия, хотя ходить на сторону не то что не возбраняется, даже приветствуется, лишь бы это было тайком и всё шито-крыто.
Муж протянул к ней руки, чтобы обнять, Марьяна резко отстранилась. Оленев сделал вид, что не заметил её нежелания касаться его, сцепил пальцы перед собой, показав этим, что не собирается обниматься.