Болезненная ревность.
Любопытно. Разве нет?
Красновато-желтый
Ее корявое тело скользит в его руках: сухая отполированная поверхность старой утонченной коры; она нащупывает выпирающие лопатки, два тела, работающие друг над другом, пытающиеся соединиться и кончить, она нежно щиплет спину, проводит рукой вниз по ребрам, смахивает изгибы, трогает мужские ягодицы и притягивает их к себе, чуть глубже, глядя на нее, не скажешь, что что-то произошло, начало темпу положено, намек, любовник принимается за дело, знатный болтун в вертикальном положении, Лев молчит как рыба, занимаясь любовью, проявив напор, Фрида поменяла расклад и, не сбивая ритма, оказалась сверху, голая грудь заштрихована длинными, вновь отросшими волосами, несколько лент запутались в сердечном порыве двух разгоряченных тел; она хватает его красивое суровое лицо и отворачивает в сторону – пусть закроет глаза, пусть просто-напросто не смотрит, но пусть до глубины души чувствует и ощущает, представляя собственные образы, слияние двух тел, неподвижную скромную гонку, быстрее, быстрее, бедра окаменели, заострились, таз в припадке, суставы напряглись, два желания, окутанные неистовством, лица в поиске друг друга, глаза закрыты, последние учащенные вздохи. «Фрида!» – кричит Троцкий на русском, французском и испанском, мужчина-полиглот, он кончает, обвал, она выдыхает, жар сходит на нет, конец.
Лев снова одевается, Фрида помогает, он должен вернуться к работе.
– Я принес тебе книгу, – говорит он и без каких-либо церемоний кладет на стол тяжелый фолиант. Каждый раз Лев приносит ей книгу – заботится о духовном развитии, а может, показывает верный путь для развития ума, кто знает, или просто совершает древний ритуал обмена: я взял – я дал.
– Мой дорогой, я еще предыдущую не прочла. Ты же только вчера ее принес.
Произнеся эти слова, Фрида зажгла сигарету, этого он терпеть не может, Лев убежден: женщины курить не должны, он восхищается стремлением Фриды нарушать запреты и, возможно, сам себя за это презирает.
– Мне стоит научить тебя танцевать zapateado[103].
– Фрида, танцор из меня никудышный. Что это?
– Известный мужской танец. Непарный. Твой секретарь Иван очень хорошо танцует.
– Неужели?
– Да. Со мной и Кристи он часто ходит в клуб «Салон Мехико».
Фрида – притворно легкая, необходимая ирония. Она словно воплощение трагедии, но при этом трагедию на дух не переносит. Троцкий смотрит на эту все еще расслабленную девушку, голая грудь которой подставлена ветру: повелительница его чувств, непристойная соблазнительница, скованная непостижимой болью. Как можно представить себе Мексику, не побывав в ней, как можно составить образ Фриды Кало, не рухнув ей в ноги, хотя бы на час нежности?
Он не встречал похожей пары. Круг замкнут на двоих, в петле, сумасшедший неистовый дуэт, щедрый до крайности. Паломники и вруны. Без тени смущения, без приличий. Она – танцующая кошка в поисках ласки, не перестающая руководить этим миром. Он – тщеславие, гибрис и гениальность. Диего и Фрида. Неразделимы.
Троцкому наконец-то удалось уехать из Норвегии на борту танкера «Рут», в порту Тампико он увидел на пристани Фриду Кало, – с ровной осанкой, с надломом в душе, в невероятно красивом платье, вроде бы она сказала: «Добро пожаловать в Мексику, добро пожаловать ко мне. Ты спасен. Ты обречен».
Видение опиумного опьянения.
Фрида выбирает любовников, совсем не похожих на Диего. Вначале ее привлекали мужчины, хоть немного похожие на ее слоновью любовь – художника, болтуна и прожигателя жизни; но потом мучительное сравнение на корню убило всю игру, стерло все иллюзии. Ей хочется уйти от образа как можно дальше и обмануть Диего, увидеть, как соперники превосходят его, хотя они и пальца Риверы не стоят.
Физическая любовь – это ничто, если она не сопровождается головокружительными перешептываниями, пусть даже и наигранными.
Фрида собрала вокруг красивые лица и окутала себя сладкими речами, потеряла рассудок от некоторых подвигов, ей вскружили голову несколько напористых юношей. Проходя через мужские руки, Фрида не чувствовала себя любимой, ни в коем случае, но на несколько секунд она становилась такой нужной.
Диего вынуждает ее жить для самой себя, вот она и учится. Наивысшая степень любезности. Для тебя я буду жить с другими, ты не оставляешь мне выбора.
Троцкий? Ярче контраста и придумать нельзя. Аскетичный, спокойный, сдержанный. Не полон ли ее выбор извращения? Она об этом думает. Не ответ ли это на ужасное предательство Кристины? И Диего, что лично выпрашивал у президента Карденаса разрешения на предоставление чете Троцких политического убежища в Мексике, Диего, что попросил Фриду приютить их в синем доме, Диего, что подтолкнул супругу пойти в порт и лично встретить гостей.
103
Цапатеадо – стиль испанского народного танца, выстукивание музыкального ритма стопами ног.