— У меня девушка заболела. В больницу положили.
— Да, ладно. С кем не бывает! Осень — время простуд. Поправится!
Другой посмотрел на недоеденную еду.
— Меня тошнит. Как будто весь вечер вчера пил.
— А что, нет? — подколол я.
— Какой там! Ты вчера правильно сделал, что на пары вообще не приходил. Знаешь, что некроманты учудили?
— Нет.
— Весь курс с последней пары сняли. В катакомбы свои повели. Видите ли, у них призраки после нашего визита икать стали. Трудотерапия — одним словом. И как узнали, что это мы?
— Все из-за Лишера! Тоже мне, нашел место! — голос слева.
— Да что Лишер. Эти некроманты совсем уж оборзели. Носы задрали. Тоже мне, господа. Слышал, они нас на «поговорить» в субботу вызывают?
Ничего себе я пропустил. Всего-то день в Цитадели отсутствовал.
— Ну и пойдем, поговорим! — объявил я. — Пусть напрямую все претензии выскажут, а там разберемся. Не дрейфьте, парни!
Тут мне принесли еду, и я понял, насколько я голодный! Кто-то из-под стола достал початую бутыль местного студенческого производства, и разговор потек как ручей. О некромантах, о Лишере, о Тине. Поднялись мы, когда на улице заметно потемнело. Итог был скромный: некроманты — козлы, а с остальным разобраться надо. Странно, но за всю беседу особо не вспоминали про Дена. Лишь только кто-то вскользь сказал, что он сегодня какой-то странный, домашку делал на парах и никому списать не дал. Особенно говорящего волновало про «списать» и почему-то меня спросили, не новая ли это стратегия Дениса? Я промолчал. Боюсь, ответ им бы мой не понравился. М-да, если Ден не придумает чего-нибудь нового, наш курс погрязнет в неудах.
У кабака мы расстались. Меня волновало, удалась ли моя задумка с побегом, и я направил ступни к Тине. Почему к Тине? Да потому что Ден в это время, как пить дать, сидит где-нибудь в библиотеке или еще где с домашкой. Нет, уж. В такое время к нему с вопросами лучше не соваться. Заучит насмерть.
Недолго думая, я решил пойти через парк напрямую. Погода не располагающая для долгих прогулок. Поднялся ветер. Однако свернув с тропы, я тут же об этом пожалел. Кажется, все же сегодня был дождь. Ботинок утоп в грязи, но я упрямо поперся дальше. Нет уж, приду грязным, как свинья, но главное быстро. Что ж сегодня так холодно?
— Джер! — я резко затормозил и чуть не растянулся, поскользнувшись на грязи. В несколько метрах под деревом сидела фигура, только подойдя ближе, я понял, что это Лишер.
— Что с тобой? — поразился я.
— Ногу не чувствую.
— Встать можешь?
— Нет.
— Так. Общеисцеляющее пробовал?
Лишер скривился, наверное, от боли. Недолго думая, я быстро колданул общеисцеляющем. Гримаса исчезла.
— Легче?
— Ага, спасибо, — я помог ему подняться.
— Тебе в больничное крыло надо.
— Делать больше нечего, — отозвался он и тут же схватился за плечо.
— Не хочешь в больницу, давай позову кого-нибудь из наших целителей?
Он почала головой. Да ну тебя, решил я и отправил Роксане вестника. «Иду», — ответ пришел мгновенно.
— Сейчас тебя посмотрят.
— Не надо же, сказал.
Я пожал плечами, давай понять, что собственно уже поздно. Идут.
— Да ничего они не сделают. Перелом старый болит. Никогда не болел, а тут вот стал.
— Тем более надо, чтоб посмотрел кто-то в этом понимающий.
— Да не болят старые переломы! У меня года три как все зажило, и при поступлении Целитель сказал, что так вся отлично заросло, что все как новое. Что могу даже забыть, что когда-то падал!
Я нахмурился. Собственно к чему он все это?
— А ведьма приехала, вот тебе и пожалуйста!
— У тебя паранойя, — честно признался я.
— Да какая паранойя. Я тебе точно говорю, что это все из-за нее! Она со мной что-то сделала. Я даже знаю когда. Я тогда почувствовал, что как будто по крови лед потек, я только сейчас понял, это она колдовала!
— Бред.
— Да нет же!
— Слушай, если всерьез считаешь что это Тина, почему не пойдешь к Целителям? Они уж точно определят.
— Здесь Целители не помогут. Это надо к магистрам!
— Вот и иди к магистрам, параноик, — начал закипать я.
— Джер, как ты не понимаешь, она ведьма, она … Да все из-за этой су…
Я не успел сообразить, что делаю и хорошо врезал по морде. Лишер не удержался и шлепнулся. Губа у него треснула, выступила кровь.
Я наклонился.
— Никогда так не говори о ней.
— Джер, ты чего? — он растерянно ощупал припухшую губу. — Ты это из-за нее? Она тебя тоже околдовала.
— Сам ты околдованный.
— Она ведьма, — упрямо повторил Лишер. — Она темная и намерения у нее темные, вот увидишь.