– Ясно… – Одли перевел взгляд в допросную. Там ничего не изменилось.
Аранда все так же молчал. Сверлил глазами фиксограмму и молчал.
Грег ждал. Не угрожал, не бил, не шантажировал женой – просто ждал. Вот тебе и беспринципная тварь.
Брок процедил сквозь зубы:
– Неожиданная белоручка… – Он направился на выход. Одли тормознул его:
– Стоять, драконоборец. Ты такая же белоручка. Думаешь, я забыл, как ты шипел после допросов лжечумников? Учитесь, пока я жив, лерррры… Я спасать нашего особиста – провалит же допрос… – он внезапно обернулся в дверях, потрясенно понимая: – Проклятье… Если в фиксаторе демон, то, получается… Невинные леры. Каждое новолуние. Это не маньяк и не отладка эмпатического воздействия. Это, мать вашу, человеческие жертвоприношения! В центре Тальмы! С благословения короля! За это короны лишают, между прочим…
Вик промолчала – отправить короля на плаху… Это как-то… Слишком по-вернийски. В пылу отделения от Тальмы в Вернии умудрились дважды за четверть века свергнуть и вернуть монархию.
Брок задумчиво добавил:
– А несостоявшееся убийство Элайзы Ренар – внеочередное жертвоприношение, которое сорвалось. Хотелось бы знать – чем это нам грозит.
Вик передернула плечами, отгоняя прочь мысль, что она следующая жертва. Жертва, которую любезно предупредили. Голова гудела от теснящихся в ней, не состыковывающихся друг с другом фактов и догадок, в висках стучала часовыми молоточками боль.
Одли ворвался в допросную – навис над заледенелым Арандой и веско сказал:
– Зола Аранда не уехала в Олфинбург. Она не покинула Аквилиту. Она сбежала от твоих охранников-зомби…
На этих словах Аранда ожил и чуть-чуть нахмурился. Он не знал о зомби? Вик замерла: как такое вообще могло произойти? Не Зола же Аранда их делала. Чью вину брал на себя Аранда?!
Одли тем временем продолжил:
– …Сейчас шесть вечера. На улице тьма. На улице отребье, не уважающее закон и военное время. На улице военные, которые готовы стрелять в любого, кто не покажет разрешение на пребывание в темноте. – Он нагло и, главное, упоенно лгал. До комендантского часа еще было три часа. Да и военные были миролюбиво настроены – всех, у кого не было разрешения на пребывание в городе в комендантский час, всего лишь сдавали полиции для разбирательства. Еще никого не расстреляли. Вроде бы. Одли так вещал об ужасах военных, что даже Вик начала сомневаться. – Осознал? Зола Аранда одна. На темных улицах. Без денег. Без еды. Без воды. Без лекарств. Без друзей. Долго она продержится? Ты только представь – мы не будем её искать. Зачем нам это? Это твоя жена. Это твоя женщина сейчас там одна…
– Хватит! – впервые за все время взорвался Аранда. Он поднял голову и с ненавистью смотрел на Одли. – Хватит. Я уже все осознал. Я сделаю что угодно – найдите её! Я скажу, что вам угодно, признаюсь в любых преступлениях, только найдите её! Она же абсолютно беззащитна…
Он глянул на фиксограмму:
– Мне нужна ручка и бумага. Много бумаги. И тишина!
Грег посмотрел на Одли, тот понимающе кивнул в ответ и полез снимать наручники.
Грег подался к Аранде:
– Нам нужно знать: как остановить этого лоа. У вас всего час. Не больше. Учтите, каждая минута увеличивает ваш счет у богов…
Себ взял с ближайшего стола бумагу с карандашом и понесся в допросную.
Вик потерла висок – она уже ничего не понимала в происходящем. Надо перебирать факты и заново выстраивать их в голове. Заново… В гудящей голове. Зато волнению за Эвана в ней места точно не будет – его просто некуда будет впихивать.
Оставив Аранду под присмотром дежурных констеблей, Одли потащил Грега на выход:
– Вот так надо запугивать, Грег. Понял?
Тот хмуро усмехнулся:
– Понял.
Одли посмотрел на него и сказал:
– Да-да-да, это не сиятельно – использовать женщину для шантажа, но кому сейчас легко? – он направился в сторону общей залы – там уже поди голодная саранча в полицейской форме сожрала весь ужин, но надежда умирает последней.
Брок вышел в коридор и присоединился к ним – он легко хлопнул Грега по плечу:
– Учись, Одли – хороший серж.
За ним потянулись все остальные. Алистер лаконично поправил:
– Был.
Брок улыбнулся и добавил специально для Арбогаста:
– А теперь это хороший инспектор. – его рука так и осталась на плече Грега, словно они приятели. Вик, бросив последний взгляд на вычерчивающего что-то на бумаге Аранду, направилась вслед за парнями. Она с удивлением поняла, рассматривая Брока – он словно гору с плеч сбросил: выпрямился, его жесты при Греге стали непринужденнее, даже голос стал мягче. Вик поняла: он смог отделить для себя дракона-лоа и Грега. Лоа теперь не позавидуешь – Брок не умеет останавливаться в своем драконоборстве.
Одли рассмеялся:
– Не подлизывайся, рыжий. Я все равно тебе не верю. Я еще помню, как ты доказывал Лео, что меня надо было скормить зомби – лишь бы расследование продвинулось. Грег, учти на будущее – рыжий та еще тварюшка. Он говорил, что ради расследования надо зомби хорошего аппетита желать. Кстати, об аппетите… Пошли уже жра… – Грег кашлянул, Брок кинул на Одли укоризненный взгляд, и Вину пришлось спешно поправляться, вспоминая о наличии неры в их компании: – Вики, умоляю, прости – я же кер, я этикетам не обучен. Пошлите все ужинать. И, Грег, если у тебя катар – лечись. А ужина там на всех хватит, если голодная саранча не сож… Не скушала все.
– Кушать, – не удержался Брок от менторского тона, – употребляется по отношению к детям. Употреблять это слово по отношению к мужчинам неверно.
Одли взвыл:
– Как с вами сложно со всеми… И, Вики, ты чудо, что молчишь и не поправляешь меня. – Он распахнул дверь в общую залу и объявил: – Кушать подано! Теперь-то верно, рыжий?
– Ммм…
Одли, направляясь к накрытому столу, ломящемуся от еды, улыбнулся:
– По театрам, рыжий, я-таки ходил. Грег, Вики, присаживайтесь. И ты, рыжий, остальные не такие застенчивые и им персональные приглашения не требуются.
Вик, несмотря на царящую тут духоту и продолжавшую болеть голову, улыбнулась Одли. Она чувствовала себя на своем месте – она была там, где хотела, и где должна была быть. Удивительное чувство – наверное, это и есть дружба или то, что иногда называют боевым братством.
Брок выдвинул стул и помог ей сесть, сам опускаясь на соседний стул. С другой стороны мрачно сел Грег – вот кто до сих пор не мог себя простить, несмотря на лоа, несмотря на то, что противостоять со слов Брендона им невозможно.
Грег и Брок в две пары рук принялись ухаживать за Вик. Тарелок в участке отродясь не было, вместо них были нарезанные квадратами старые газеты. Вот на них мужчины и принялись складывать кусочки жаренной в кляре рыбы, картофелины (одну из них Грег тут же услужливо принялся чистить), грибы, пирожки – от жаберов, предложенных Броком, Вик отказалась, а с сыром взяла.
Светскую беседу никто даже не пытался вести, и потому Вик первой прервала тишину, давая Грегу время, чтобы освоиться среди парней:
– Себ, ты сказал, что привез заключение экспертов об осмотре паромобиля? Что-то интересное есть?
Тот, с усилием проглотив жабер, отчитался:
– На женских вещах, предположительно принадлежащих нере Аранда найдена свежая кровь – подол выходного платья и перчатки. На мужских вещах следов крови нет – даже застарелых.
Вик нахмурилась, кроша пальцами хлеб:
– Значит, нер Аранда нас водит за нос и явно что-то недоговаривает.
Алистер сунул руку в карман и высыпал перед Вик кучу мелких, белоснежных пуговичек:
– Кажется, твое.
Пока Вик растерянно рассматривала пуговицы, Брок нарисовал возле одной соусом руну созвучия – пуговица зажглась синим цветом, волосы на голове Вик тоже.
Алистер кивнул самому себе – он оказался прав.
Брок салфеткой стер руну и принялся рассматривать пуговицу:
– Это сделано из твоих волос. Зачем только?
Вик же интересовал другой вопрос:
– Алистер, ты решил повторять за Одли? Нельзя ничего забирать с места преступления! Или обыска. Это же улика.