– Никого! Никого! – орала Зола. – Ты просто еще не выбрал! Никого!!!
– Зола, прекрати, пожалуйста.
– Ты просто никого еще не выбрал!!! А давай по считалочке, а?
Он прокричал в темноту коридора:
– Джеральд, неси успокоительное!
Зола принялась вырываться дикой кошкой из его рук – он с трудом удержал её, и то, только потому что на помощь ему пришел лакей. Зола продолжала орать на весь дом:
– Нет, нет, нет!!! Только не это! Я буду хорошей, я буду молчать, я никому не скажу наш секрет, только не запирай меня снова… Милый… Я же тебя люблю…
Рауль ногой открыл дверь в её спальню: решетки на окнах, вся мебель привинчена к полу, стены обиты мягкими одеялами:
– Я тоже тебя люблю, Зола, но тут тебе будет спокойнее…
Зола все же вырвалась и прошипела:
– Тваррррррь!!! Ненавижу…
Рауль кивнул:
– А я тебя люблю.
***
Тихо тикали часы на каминной полке. Сам камин не топился – в управлении полиции было паровое отопление. Баки под окнами просто кипели от жара. Эван, с утра занимавшийся неотложными делами, не выдержал и открыл все окна, чтобы не задохнуться, заодно проветрить мысли – они тоже кипели, как батареи.
Дейл прислал с утра отчет по делу Ян Ми.
Причина смерти – некриминальная. Заболевание крови, возможно, наследственное. Вскрытие не проводилось по религиозным причинам. Тело уже передано родственникам, точнее ренальской общине, которая проведет огненный ритуал. И тут уже ничего не изменить.
…И никаких рун. Они, видимо, привиделись Вик и её фиксатору.
Эван потер висок. Вот тебе и умница-судебный хирург. Оказывается, и Брок умеет ошибаться.
Дверь открылась, на пороге стоял усталый Одли – он так и не спал со вчерашнего дня. Поиски, кстати, так еще и не завершившиеся, пока были безрезультатными – напавший на Вик то ли, и впрямь, амфибия, то ли где-то затаился – необследованными пока были Золотые острова в силу труднодоступности и труба под набережной.
– Звали…?
Эван кивнул:
– Проходи… Садись… – Он рукой указал на стул у рабочего стола. Сам остался у окна.
– Да я… – Одли замер у стула.
– Садись – устал же за сутки.
– Ничеее… – договорить Одли не смог – зевнул во весь рот. – Простите…
– Бывает… – Эван кивнул головой в сторону стола, где лежали снимки, сделанные Вик. – Видел?
– Никак нет, – старательно честно сказал Одли. И ни один мускул не дрогнул на лице, может даже, с такой самоуверенностью и проверку на церебрографе пройдет и не сломается.
Эван вздохнул – верность хороша, но чаще все же нужна искренность:
– А если серьезно?
– Эм…
Эван криво улыбнулся – он еще не заслужил доверия сержанта:
– Хорошо, не отвечай. Снимки сделала Вик на месте преступления – эти руны были нанесены на тело Ян Ми. Похожие же руны были нанесены и на тело Вик. Но интересный факт – судебный хирург Картер руны не заметил. Причем он указал, что причина смерти у Ян Ми некриминальная.
– Ого… – отозвался Одли. – А Томас Дейл что?
– А Томас Дейл у нас не любит осматривать тела на месте преступления. Он рун тоже не видел.
Одли помрачнел и решительно сказал:
– Я поговорю с Картером с глазу на глаз – хорошо поговорю, не беспокойтесь, нер комиссар. И санитаров опрошу. Дело сюда забираем или…?
– Пока или. Дело уйдет в архив. Ни тела, ни дела у нас нет. Официально.
– Ну твою же дивизию к Сокрушителю…
– Зато у нас есть дело о нападении на констебля – и оно останется в Городском дивизионе. Вопрос в том, кому доверить дело Вик – на ней были те же руны, что и на нериссе Ян Ми… Сработаетесь с Ричардом Стиллом?
Одли пожал плечами:
– А куда деваться. Сработаемся. И, нер комиссар, снимки Вик из апартаментов Ян Ми в тот день видел весь отдел, пока она спала, так что не беспокойтесь, копать будем все.
– Спасибо, – наклонил голову вниз Эван. – Дело Ян Ми из архива заберу в ваш дивизион. И еще… Присматривайте за Стиллом – доверять мы можем только друг другу, как выяснилось.
Одли раскашлялся в порыве чувств:
– Ниче се… Особый возвращается, что ли?
Эван криво улыбнулся:
– Он никуда и не девался, Одли. Или, думаешь, Ривз и его команда справятся с таким…?
– Видали мы их… – выругался Одли, – в гробу и бальных туфельках! Значит…
Эван крайне серьезно сказал:
– Значит, будьте осторожны – от полиции я вас прикрою, а вот с парнями Ривза держитесь настороже – тут даже я вас не смогу вытащить, если что-то случится.
Одли встал со стула:
– Да лааан, Брока же смогли! Не то, чтобы нас на подвиги тянет, но раз смогли безнадежного Брока вытащить, мы всяко проще… И не смотрите так, я предупрежу парней, чтобы были осторожнее. Я сейчас в морг, а потом у нас запланирован осмотр трубы Петлянки под набережной.
– Хорошо! Удачи.
Вместо ответа Одли опять зевнул и отправился по делам.
Эван посмотрел на часы – время подходило к двенадцати. Самое время ехать в госпиталь орелиток и забирать Вики домой.
***
Вик изнывала от госпитальной тоски. Лежать в постели и с наслаждением болеть, как принято в благородных семействах, Вик не умела – мать так и не смогла научить её этому искусству. Сиделка Абени, приставленная к Вик адерой Вифанией, оказалась чудо, как хороша: помогла умыться, накормила, словно ребенка, переодела в чистое, присланное Адамсом из дома, выполнила все медицинские предписания и принесла книги, чтобы скрасить время. Одного было не отнять у Абени – она умела молчать и не лезла с ненужными расспросами. Сейчас она сидела в кресле у окна и ждала: вдруг понадобится её помощь. Помощь Вик была нужна, но она сомневалась, что Абени согласится организовать побег. У медиков, как правило, свои взгляды на пребывание в госпитале.
Вик с нескрываемым раздражением закрыла книгу – читать размышления скучающей леры, перебирающей женихов, было удручающе нудно.
Абени тут же подалась вперед в кресле:
– Нера… Вас что-то беспокоит? Боль в ноге? Позвать доктора?
– Нет-нет, – Вик заставила себя улыбнуться – прооперированная нога не сильно беспокоила. Вдобавок, обезболить Вик её могла сама – только Брок все равно успевал вмешиваться раньше. Беспокоило то, что принять участи в поисках напавшего, она не может. Кому бы не доверили её дело, он до сих пор не удосужился навестить её в госпитале и опросить – это за гранью уже! Вик сомневалась, что Эван отдал распоряжение не беспокоить её – он не такой. Для него интересы службы превыше всего. Значит, её дело доверили кому-то вроде Томаса. Вик даже плечами передернула – не дай боги! Ей хватит и того, что дело о смерти нериссы Ян Ми досталось Дейлу.
– Тогда, может, вам почитать вслух?
– Спасибо, но не нужно. Я не люблю все эти современные сентиментальные романы.
Абени приветливо улыбнулась и предложила:
– Принести газеты? Правда, только вчерашние – сегодня же канун. Или, может, вы хотите о чем-то поговорить?
Вик удобнее села в постели:
– Давайте поговорим, Абени. – Она никогда до этого не пересекалась с девушкой-карфианкой, причем, судя по внешности, почти чистокровной карфианкой. Абени была цвета этрецкого ореха, как и нер Аранда, у неё были карие, очень темные глаза и волнистые черные волосы, выбивавшиеся из-под белой косынки сиделки, полные, привыкшие улыбаться губы и нос с низкой переносицей, что её совершенно не портило – она выглядела очень мило, как Симон.
– Что вас интересует? – тут же послушно уточнила девушка, чуть поправляя белоснежные нарукавники, надетые поверх простого серого платья.
– А что интересует вас, Абени?
Та рассмеялась:
– Нечестный прием – я спросила первой. Но… Раз вы разрешили… Могу я спросить: и как вам живется феей?
Заметив, как недоуменно замерла Вик, Абени тут же поправилась:
– Магиней. Мне адера Вифания сказала, что вы магиня.
– А почему вас это интересует, Абени?
Та, словно волнуясь, поправила длинный фартук с вышитым на груди зеленым треугольником, символом медицины: