Мимо с тазом в руках промчалась Абени в своем сером платье сиделки.
Вик позвала её, та махнула рукой на ходу:
– Я сейчас, нера Ренар! Подождите секундочку! – Абени влетела в операционную и плотно закрыла за собой дверь. Вик многого бы отдала за то, чтобы узнать, как там Марк. Ей оставалось только ждать и надеяться на лучшее. А кругом раздавались стоны и хрипы – война щедро отсыпала Аквилите своих жертв. Головная боль снова проснулась – от едких запахов, от звуков, от беспокойной болезненной алой иглы мыслей Марка, вложенных в неё. Знать бы еще, что Марк хотел до неё донести, но пока даже думать об этом было больно – стоило только подумать об этом, как в голове начинался болезненный хаос из символов, громких слов, каких-то картинок иной жизни.
Абени, словно забыв про Вик, снова промчалась по коридору, уже прочь из операционной, скрываясь за безликой дверью без надписей. Только номер – поди еще догадайся, что там прячется.
Вик решила, что не будет отвлекать нериссу – у неё много дел, но тут Абени вновь показалась в коридоре – с подносом в руках она прицельно направилась к Вик.
– Добрый вечер, нера Ренар! – девушка сделала легкий книксен и присела рядом на скамью: – Не думала, что так быстро встречу вас тут.
– Несчастный случай. – улыбнулась Вик.
Абени, став серьезной, кивнула:
– Я слышала… Взрыв. Отца Маркуса до сих пор оперируют. Говорят, что он слишком слаб – хотят закончить операцию, погрузить в стазис и дать время на стабилизацию состояния… – Она подала с полноса Вик горячее, влажное полотенце: – вытритесь, пожалуйста. Это я для вас захватила.
– Благодарю, – Вик тут же принялась оттирать от крови руки и лицо.
– Тут есть женская уборная дальше по коридору направо, если нужно. – подсказала Абени. – если нужно, я могу телефонировать к вам домой и сообщить о вас.
– Это было бы очень любезно, Абени.
Девушка грустно улыбнулась и невпопад сказала:
– Я была неправа… Помните наш разговор о магии? Я должна стать феей, раз магия мне дана. Я чувствую себя такой бесполезной сейчас, когда вокруг столько страдания и смерти, а так бы могла помогать и спасать чьи-то жизни. Я решилась – сказала адере Вифании, что как только найдется свободная минутка, так проведем ритуал. Адер Дрейк как раз тут…
Вик отложила в сторону полотенце и серьезно посмотрела на Абени – не дело так стремительно менять свое решение под грузом внешних обстоятельств:
– Абени, война не вечна. Рано или поздно она закончится, а связь будет не разорвать. Вы можете потом сильно пожалеть – вы не хотели ни от кого зависеть. Помните?
Девушка кивнула:
– Да, война закончится, но я буду знать, что спасала чужие жизни, даже если потом зависимость от адера Дрейка и будет меня тяготить. Я знаю – для чего это делаю. Сейчас знаю. Выздоравливайте, нера Ренар.
– И все же… Абени, не рубите с плеча, подумайте еще раз.
– Я уже подумала – сегодня, как только вернулась с выходных сюда. Даже не знала, что тут такое пекло. Знала бы, не стала оставаться дома на праздники. И… – Абени свернула аккуратно грязное полотенце и положила его обратно на поднос, а затем сняла салфетку с тарелки, на которой лежали свежие булочки: – угощайтесь, нера Ренар. Вы, наверняка, голодны.
– Мне крайне неудобно, Абени.
– Ничего, не волнуйтесь, Джеральд, дворецкий моего брата, пришлет еще – он привык меня баловать. Если подождете чуть-чуть, то я и чаю вам сделаю и принесу.
– Абени, спасибо за предложение, но мой знакомый уже ушел за чаем, так что…
Абени решительно поставила тарелку с булочками на скамейку:
– Угощайтесь, а я побегу – у меня много дел.
– Спасибо еще раз, Абени, и удачи вам!
– Не волнуйтесь за меня – Мудрый и предки следят за мной, со мной все будет хорошо! – она встала и направилась прочь, тут же заглядывая в палату, из которой раздавался крик.
Вик нахмурилась – что-то о мудрых она читала, но вот что? Она не помнила. Заодно острой вспышкой рванули воспоминания Марка, заставляя размеренно дышать и проглатывать боль.
Гилл вернулся с парочкой бумажных стаканчиков, пахших кофе. Увидев тарелку с булочками, он вздохнул и признался:
– Времена, кажется, изменились. Или охотнику в лице меня изменила удача.
Вик улыбнулась, принимая горячий стаканчик:
– Просто женщины в древности были собирательницами. Вот и насобирала… Угощайтесь, Кайл.
Он сел рядом, тут же беря Вик за руку и вливая в неё новую порцию эфира:
– Не стесняйтесь, Виктория, просить о помощи. Это полезный навык. Сейчас вот соберусь с силами и пойду по палатам помогать докторам – все лучше, чем сидеть и бояться за Марка.
– Спасибо, – только и сказала Вик, чувствуя, как головная боль снова затихает.
Делая глоток кофе, Гилл напомнил:
– Вы хотели о чем-то поговорить… Хотя… Давайте сперва я. Учтите, я после чистки, я мало что знаю, могу своими сведениями ввести в заблуждение, как уже один раз сделал, обсуждая с вами о проклятье и Ривзе. Я когда не знал всего – Марк сказал, что я все не так понял.
Вик сочувственно кивнула:
– Это не ваша вина – мы все можем заблуждаться, так что продолжайте, Кайл. – она взяла булочку и с наслаждением принялась её есть – с обеда ничего не ела, кофе в полицейском участке не в счет.
Гилл тоже откусил булочку, отдал должно мастерству повара – сдоба была свежая, воздушная, с тонким ароматом экзотических пряностей:
– Надо же, карфианские булочки! Давно не ел. Лет десять.
– Это Абени угостила – местная сиделка. Она одна из Аранда.
Гилл уточнил:
– Не нера Васко Рауля Гарсия Аранда единокровная сестра?
– Не знаю, если честно.
– Узнаю, – серьезно кивнул Гилл.
– Она сказала, – Вик поделилась тревожащими её словами: – что находится под защитой мудрого и предков. Это что-то значит? Я просто сейчас плохо соображаю.
Гилл помрачнел:
– И это я тоже уточню – сообщу вам или вашему мужу о результатах. И вы не забудьте сказать ему об этом. Мудрыми называют в Карфе очень сильных колдунов.
Вик приподняла в удивлении брови:
– Думаете, это как-то может быть связано с чернокнижником?
– Чем боги не шутят, Виктория. – он залпом допил кофе и сосредоточенно доел булочку, собираясь с мыслями. – Ладно, Виктория, давайте сперва о том, что я точно знаю. Во-первых, учтите, без влияния Марка, отец Корнелий вспомнит, зачем он сюда приезжал. Будьте готовы к длинной и нудной проповеди, что магия не для женщин, что их место в детской и в храме, что он добьется разрешения на разрыв связи: ваш Мюрай – дореформист, а вы реформистка. Вас могут отлучить от храма за такое.
– Сумасшедшие белочки, – прошептала Вик, вспоминая почти забытое ругательство – последние дни сказочно обогатили её лексику, но употреблять те ругательства при лере плохой тон. – Это слова Марка?
– Нет, это он дословно сказал то, что творилось в голове отца Корнелия. Готовьтесь… Во-вторых, по поводу Мюрая, – он отщипнул кусочек следующей булочки и отправил в рот, собираясь с мыслями. – Сегодня уже было закрытое разбирательство дела Мюрая о его измене. Завтра должны уже вынести вердикт о его невиновности.
– Невероятно… – удивилась Вик – такой скорости она не ожидала, хоть Эван и обещал ускорить процесс.
Кайл горько усмехнулся, продолжая бессмысленно крошить булочку на тарелке:
– Марк не из тех, кто пускает все на самотек. Он всегда брал…
Вик решительно его поправила:
– Берет! Он выкарабкается. Он просто обязан это сделать. Мне Абени сказала, что его должны погрузить в магический стазис.
Гилл чуть наклонил голову на бок:
– Что ж, может, это и решит его проблемы со здоровьем. Только статистика выхода из стазиса довольно пессимистичная, но вы правы, Виктория, надо верить в лучшее, чтобы оно сбывалось. Марк из тех, кто берет быка за рога и решает все моментально. Он словно чувствовал, что времени у него мало… – его пальцы предательски задрожали, и он сжал их в кулаки.