Между тем мышцы в верхней части руки не сделались массивней. Они при напряжении твердели и становились похожими на канатики. Смех на палочке, а не мускулатура. Неудивительно, что Маха «не почувствовала искры», а Зулька вообще мгновенно «перевлюбилась», едва на неё обратил внимание сложенный настоящим атлетом Лёха.
«Кознь» всё-таки придумали. Ляпу, входящего в кабинет физики телепортировали в кабинет биологии. Миновав дверной проём, мальчик оказался совсем не там, куда шёл. С удивлением осмотревшись и встряхнув головой, он развернулся и отступил в сторону, пропуская в класс преподавателя. Преподавателя биологии.
— Извините, — пробормотал он смущённо, — кажется я этажом ошибся.
И заторопился на урок, перепутав на лестнице направление.
Ребята, сидящие в кабинете физики, переглянулись. Они не спускали с Ляпы глаз, следя за каждым его движением через подглядывательные порталы, входы которых закрепили у самых зрачков. И синхронно отрицательно покрутили головами, пожав при этом плечами.
— Задолбали уже своим танцем болотных пингвинов, — ни с того, ни с сего, взвилась Инна. Она прошипела это с непонятно откуда взявшимся змеиным присвистом прямо в затылок Зульке.
— Заходи, Ляпкин, — физичка Валентина Матвеевна строго взглянула на опоздавшего. — Раз уж ты так удачно зашёл, ступай сразу к доске.
После уроков, по человечески дойдя до дому, девчата мигом телепортировались к Ваське на кухню — у него сейчас никого нет дома, а в Зулькином сарае уже холодновато. Осень вступает в свои права.
— Не почувствовала я никакого всплеска, — вздохнула Машка.
Остальные снова кивнули, точно также, как недавно в классе. Зулька пыталась телепортами чистить картошку, но кожура отходила то толсто, то тонко, а глазки даже не думали извлекаться из клубней.
— Дай я, — Лера заинтересовалась процессом. Она приступила к очистке соседней картофелины, но получалось у неё ничуть не лучше.
— Смотрите как надо, — тут же встряла Маха и, хрясь, шкурка разлетелась во все стороны, а один из выскочивших глазков залепился Ваське в лоб.
— Это ты чем так сделала? — поинтересовалась Лерка, снимая ошмёток с рукава блузки.
— Дала резкое разрежение в локальной области, — горделиво и высоконаучно произнесла Машка.
— А почему шкурка разлетелась не локально, а по всем стенкам? — Поинтересовалась Зу.
— А это уже инерция, — ответил Васька, собирающий тряпкой следы только что произведённого «художества» с дверок шкафчиков. — Ладно, с Ляпой у нас ничего не получилось. Но зато новую идею сейчас потренируем. Вот кастрюля со стеклянной крышкой. Кладём туда картофилину, закрываем и создаём локальное разрежение.
Чпок! По стенкам размазалась кашица.
— Не понял, — Васька почесал затылок. Достал из воздуха ручку и бумажку. — А ну ка, Машундель, рисуй эпюру напряжений в том виде, как ты их создала.
— Опять умничаешь, Чернокнижник! Что за хрень ты на ночь читаешь? — Лерка по-хозяйски взъерошила мальчику шевелюру.
— Сопромат он читает, — улыбнулась Зулька. — Очень увлекательно, между прочим, и вообще, кончай нашего парня пушистить.
«Опять девчачьи глупости начались», тревожно подумал Васька.
— Так, славные вы мои, — поспешил он сменить тему, — главный подозреваемый не поддался на провокацию. Следующий у нас Пень.
— А почему не Ирка? — спросила Маха.
— Вообще-то она через день в столовке между вами с Васькой сидит, — откликнулась Лерка. — Уверена, вы бы её почуяли.
— Я тоже заметила, как она Чернокнижнику улыбается, — вдруг невпопад встряла Зулька.
А Васька внутренне похолодел. У девчат начался рецидив отношения к нему. Какого отношения? Да кто ж их поймёт? Но что-то хозяйское в этом просматривается.
Словно почувствовав его напряжённость девчата, как по команде, смолкли и занялись чисткой картошки, поглядывая на нарисованную Махой схему.
«Бытовая магия на марше», — успокоился мальчик.
Глава 15
Наконец-то выходной! Не нужно вставать в семь утра, бежать в школу и зевать на уроках. К тому же — с утра родителей нет дома. Отец в рейсе, а мама на дежурстве — а, значит, целый день тишина и спокойные эксперименты с «магией»!
Едва только мальчик подумал об экспериментах — как тут же в кухне возникли подруги — «вышли» к завтраку: кто из стены, а кто и прямо из воздуха, и потребовали яичницы с беконом и помидорами. И кофе. Естественно, отказывать им никто и не подумал.