Выбрать главу

И тут неожиданно появилась она. Роскошная черноволосая красавица внесла с кухни огромное блюдо благоухающего плова.

— Зульфия, — представилась она, водружая посудину во главу стола. — Нагребайте себе сразу. А я стану есть руками, как велит наша традиция.

— Я тоже, — вскинулась Маша.

— И я, и я, — поддержали её подруги.

Вася кивнул, а Стас ухмыльнулся, и нагреб на свою тарелку хорошую порцию — отказываться от вилки он не собирался. Гость присоединился к большинству — он как раз этот способ и предпочитал. Непонятно откуда появились чашки с водой для мытья пальцев, а вот большие салфетки Зульфия извлекла из-под столешницы, как будто там располагалась полка. Потом наступила тишина, прерываемая исключительно замечаниями по делу:

— Ой, а у меня всё высыпается!

— Ах, ты ж! Опять выскользнул!

Зу подсказывала девчатам, а Василий просто внимательно смотрел и подражал удачным действиям. Стас с ухмылкой поглядывал на стол, покрывающийся упавшими из неловких пальцев кусочками. Тем не менее, блюдо опустело достаточно быстро. Его тут же унесли и вообще убрали всё, чтобы заменить окончательно замурзанную скатерть. В этот момент Женя окончательно убедился — нет под столешницей никакой полки, на которой могли бы лежать салфетки.

Чай пили зелёный с разными рахат-лукумами, халвой и пахлавой.

«Не стеснённо живут, всё, что уместно по такому случаю у них есть», — это подумалось про Лерку и Васю — стало заметно, что они тут пара. По каким признакам? Непонятно. Наверное, потому что этого юношу как-то слушались: кивок, жест, взгляд — и девушки мигом подхватывают или приносят, подают или убирают. Хотя, выглядит он не барином, а скорее, дирижёром.

— Не поверишь, я свою Маху несколько лет ревновал к Чернокнижнику. Знаешь, как достаёт, когда даже по полунамёку другого парня твоя девушка в любое мгновение способна всё бросить и помчаться сломя голову, — Стас подошел к стоящему у окна Жене. — Но потом разобрался — правда, сперва неправильно: показалось, что они как сёстры при старшем брате. Только потом сообразил — это крепкая команда. И, знаешь, не могу в неё полностью вписаться, хотя, вроде, и сам уже перебесился и стараюсь быть внимательным.

— А что это за фокус с салфетками показала Зульфия? Ну, тогда, перед пловом? — прищурился Женя.

— Известная циркачка, — хмыкнул Стас. — А они секреты своих фокусов никогда не выдают. Машка тоже иногда такое коленце выкинет — прям, будто колданула ненароком. Не принимай близко к сердцу. Вот погодь, сейчас Васька с Леркой танго спляшут… ххех.

— Вы чего это в сторонке мнётесь? — подошедшая Зулька решительно взяла Женю за руку и потянула на середину комнаты, — девушки желают танцевать! И расскажи мне, где научился есть плов руками.

— А откуда баранина? Ума не приложу, как можно её раздобыть так быстро, тем более в этой глуши, — он кивнул на окно, через хоторое открывался вид на расстилающийся вокруг дома пейзаж. На многие километры раскинулись пожухлые осенние поля, перемежающиеся золотящимися желтеющей листвой перелесками. Отсюда, с пологого склона холма открывалась чудесная перспектива абсолютно дикой местности, где не наблюдалось ни единого следа человеческой деятельности.

— Я первая спросила, — с хитрой улыбкой наморщила носик Зу.

* * *

— Так когда, говоришь, он сбежал? — Васька натянул на себя простыню до самого горла и щурится от внезапно включенного света.

— Да вот буквально только что, — Зулька, ворвавшаяся в спальню друзей, кутается в прекрасно сидящий на ней халат и глаза её мечут молнии. — И даже не подумал попрощаться.

— Так ты его, что, не позвала к себе. — Лерка с любопытством выглядывает из подмышки Чернокнижника и тоже щурится от яркого света.

— Окстись, кнопуля. Это, в конце концов, просто неприлично, — вспыхивает Зу. — Это не Васька, давно родной и близкий, а человек, которого я сегодня первый раз увидела. И вообще — мужчина должен первым проявить инициативу и, хм, настойчивость.

— Женское дело такое — робко стараться понравиться, — Маха высунула голову через образовавшийся в стене портал.

— Не, ну Маш. Я так не могу, когда ты наполовину пропадаешь, — рядом появился Стас, пропихнувшийся в тот же межпространственный проход.