В конце концов, если Лейлин действительно прекрасно справился с заданием и выполнил свою миссию, он мог винить в этом только себя. Победителю полагалась награда, и это правило всегда было неизменным. Видя, как самодовольно ухмыляется эльфийский волшебник напротив него, он рассердился еще сильнее.
Он устроил все это и самостоятельно позаботился обо всем из тени. Он думал, что сможет беспощадно уничтожить Лейлина, но результат удивил его. Это поражение означало, что люди во фракции станут относиться к нему менее благосклонно, а давление на него станет практически сокрушительным.
«Лейлин, не так ли? — Кассли с ненавистью прошептал его имя. — В ситуации, когда капитан должен был вернуться с тяжелыми ранениями, ему какого-то черта удалось успешно выполнить миссию. Кроме того, он даже оказался достаточно удачлив, чтобы застать оборотней в самом слабом их состоянии… Если он пытается быть героем, хе-хе…»
Раньше он уделял Лейлину лишь немного внимания, но впредь Кассли собирался жестоко атаковать этого маленького волшебника.
Как человек, занимающий лидирующую позицию, он увидел, что пешке хватает мужества двигаться против его планов, и даже показывать ему свои клыки.
Даже в связи с последними событиями, Кассли никогда бы не подумал, что парень, которого он считал пешкой, может скрывать что-то ужасное.
— Нашей следующей темой является выделение средств на пожизненное укрепление Горного Хребта Зари… — Кассли снова оживился.
Одна потеря ничего не значила. Предстоящее нападение орков было куда важнее.
— Это все благодаря тебе, Лейлин!
Солнечный свет проникал в окна палаты лазарета, которая явно была высококлассной. В воздухе парили пылинки.
Аулен выглядела немного бледной, лежа в постели, в окружении группы выживших офицеров.
— Спасши мне жизнь и завершив миссию, ты помог мне дважды. Я буду помнить об этом! — пообещала Аулен.
— Это мелочи. Я тоже сделал это и ради себя тоже! — улыбнулся Лейлин. Аулен теперь совсем не была похожа на солдата, став казаться довольно хрупкой. Похоже, эта история с Ланшир оставила в её душе огромный след.
— Я больше не могу оставаться в городской страже. Я уже подала в отставку. Надеюсь, ты сможешь позаботиться о наших братьях. Скоро ты получишь свои награды… — Аулен горько улыбнулась.
— 5-й отряд — моя опора. Я никогда не откажусь от них! — восторженно заверил её Лейлин.
— Хорошо… кхм-кхм… — Аулен закашлялась, а затем посмотрела на Лейлина: — Что касается твоих наград в этот раз… Ты обязательно станешь командиром батальона. Это высокоранговый служащий городской стражи, так что тебе, возможно, даже предоставят наследственный титул. Тебя будут признавать даже в других странах…
При упоминании наследственного титула другие офицеры стали завистливо на него поглядывать. Как только человек становился дворянином, он получал во владения собственные земли и мог действительно войти в высшие слои общества. Его титул мог передаваться его потомкам; его дети и внуки становились благородными юнцами, считаясь гораздо выше своих сверстников.
Это была мечта всех офицеров низших слоев, а Лейлин, который вступил в городскую стражу меньше двух лет назад, уже смог добиться всего этого. Когда у них возникало чувство зависти, это чувство тут же таяло, как лед на солнце, при виде эмблемы волшебника на его груди.
Этот уже стал волшебником 13 ранга в таком раннем возрасте. Этого достижения было более чем достаточно для того, чтобы он получил все это; и эта огромная пропасть между ними заставила их зависть рассеяться.
К тому времени, когда Аулен вернулась, Лейлин уже вступил в новую должность и получил награды.
«Как и ожидалось, я теперь командир батальона и барон», — Лейлин отослал солдата, чтобы отдать приказ, а затем взглянул на пергаментную бумагу с заколдованной печатью. Он улыбнулся, задумавшись над чем-то.
В мире богов индивидуальная сила была довольно мощной, особенно сила городских стражников Сильвермуна. У него была мощная армия, состоящая практически из всех видов Профессионалов. Того факта, что он имел полномочия командовать более, чем 200 людьми, уже было достаточно, чтобы он мог считаться очень мощным.
Если бы это было в мирное время, Лейлин никогда не получил бы эту должность. Однако сейчас они расширяли армию в рамках подготовки к войне, а Лейлин считался «старым солдатом», что и дало ему это преимущество.
От этого назначения веяло запахом грядущей войны, и Лейлин не мог его не почувствовать.