— Да, проявление доброты! — повторила Анья.
— Анья… Вы знаете, что Господь принял партию беженцев и детей с севера, когда беспорядки только начались? Он воспитал их, сделав из этих сирот священников и ученых… Теперь, когда внуки этих священников вернулись на материк, они обнаружили, что их дома всё ещё разорены. Кажется, будто всё стало даже хуже, чем раньше…
— Большие семьи, торговцы и церкви раньше принимали определенное количество детей, но теперь… Рынок полон. Лонсу и остальным больше некуда идти, и у них только одна судьба — умереть с голоду…
Хотя это и было простым заявлением, Анья увидела в глазах Святой блеск.
— Анья! — внезапно крикнула Барбара.
— Да! — Анья с опаской подошла к ней.
— Вы готовы изменить север вместе со мной?
«Она хочет вырваться из хаоса войны и помочь простолюдинам восстановиться? — Анья была в шоке; она не ожидала такого от Святой. Но у неё сразу же возникла другая не менее шокирующая мысль. — Подождите-ка… зная её статус, это вполне может быть приказ Господа… Может быть… Нас ждёт божественная битва, которая даже страшнее, чем войны смертных?» — сердце Аньи в этот момент охватил страх, но она всё же смогла заставить себя кивнуть.
— Хорошо! Я верю в преданность семьи Бэйн, а также в вашу веру в Господа, — Барбара удовлетворённо кивнула.
— Эмм… Святая, могу ли я знать, как церковь намеревается положить этой войне конец? — осторожно поинтересовалась Анья.
— Сначала мы сосредоточимся на торговле крови жертв между вашей семьей и Племенем Чёрной Крови. Эта партия эссенции крови будет продана… — Барбара взглянула на Анью.
— Церковь уже всё знает? — голос Аньи был беспокойным. В конце концов, не все церкви могли смириться с такими преступлениями.
— Убийство простолюдинов, покупка рабов, которых нужно убить, и потворство злым богам других рас… — Барбара загибала пальцы, а по лбу Аньи струились крупные бусины холодного пота, — Любого из этих грехов достаточно, чтобы ваша семья была обречена на вечные проклятия. Однако… к счастью, семья Бэйнов полезна для нашего господина…
Угроза в её голосе была очевидной.
— Да! — Анья заверила её. — Наша семья будет выполнять все приказы церкви!
— Хорошо! — Барбара слабо улыбнулась, хотя Анья и не имела никакого права сопротивляться. — Продолжайте торговлю с Племенем Чёрной Крови. Мне просто нужно, чтобы наши люди взяли верх…
— Всё будет так, как вы прикажете… Но… — в голосе Аньи появился редкий намёк на нерешительность.
— Говорите. Какие-то проблемы? — улыбка на лице Барбары не стала слабее, но Анья мгновенно почувствовала похолодевшую атмосферу.
— Ну… Наша семья отвечает только за сбор и обработку эссенции крови. Главная власть по-прежнему принадлежит крупному бизнесу, который помогает нам связываться с Племенем Чёрной Крови и получает часть прибыли в обмен на своё посредничество…
Анья хотела сказать, что контрабандная торговля с Империей Орков процветала на севере в тени. Всё было настолько абсурдно, что в этом были задействованы даже высшие чины Альянса Сильвермуна. Ходили слухи, что даже старый маг Эльминстер имел в этом свою долю, а священники Богатства выступали поручителями.
— Вся торговля с Лунным Лесом контролируется Торговой Группой Блэкмун. Мы всего лишь странствующие торговцы… — губы Аньи изогнулись в кривой ухмылке.
— Торговая Группа Блэкмун? Наверное, она не так уж сильна на севере? — глаза Барбары выражали смятение.
— Это крупная тайная торговая группа, сформированная на чёрном рынке ответвлениями других крупных предприятий. Они контролируют более 60 % торговли на севере, — глаза Аньи выражали неприкрытую издёвку.
— Смело… Королева Сильвермуна действительно очень жалкая… — Барбара покачала головой. Хотя она никогда не сталкивалась с таким на острове Дебанкс, у нее было достаточно опыта, чтобы многое понимать.
— Тогда… кто именно стоит у нас на пути? — спросила Барбара.
Аня сделала глубокий вдох, прежде чем выплюнуть имя:
— Руководитель Торговой Группы Блэкмун, Теневая Гончая Глофф!
— Теневая Гончая? Какое интересное прозвище… — рассмеялась Барбара.
— Он всегда прячется в тени, как голодный волк, не упускающий даже гнилого мяса. Даже дикари боятся его жадности и жестокости… — плечи Аньи задрожали, как будто она придумала что-то страшное.