— Вольно. Отдохните как следует, — Жорж никак не мог свести жадный до крови взгляд.
Стоило прикрыть глаза, как он тут же представлял, как потрошит Чернокотова и четвертует Тасманова.
Как же он хотел, чтобы его фантазии воплотились в жизнь.
Виктор Андреевич Тасманов был в хорошем настроении и бодром расположении духа.
Ключевое «был».
Сначала он не поверил своим глазам, видя Чернокотова как ни в чем, нахрен, не бывало. Он полагал. Нет, он даже надеялся, что ублюдок заявится на гонку. Но как минимум на инвалидном кресле, а тут…
Молодой брюнет в бежевом костюме, с вечной ухмылкой на лице. Самоуверенный и вечно довольный. Удивительное настроение, для человека, который сидит на дне финансовой ямы.
Тимофей Чернокотов — человек, который обошёл Виктора Тасманова уже несколько раз.
Похоже сукин сын не намерен останавливаться. Но ничего, рано или поздно и от черного кота отвернется удача. Всегда отворачивалась.
И тогда он заполучит «Люм». Вернёт его князю Мышкину. В таком случае его многолетней миссии придет конец и он станет свободен. От имперской власти. От голосов в голове.
«Тебя бы обставил даже отсталый ребенок» — тяжело вздохнула сестра.
«Почему выжил ты, а не Евгений… почему?» — крикнула с надрывом мать.
Потому что жизнь несправедливая штука.
— Почему ты ещё жив? — спросил Виктор, — Я тебе кишки выпустил… Ты должен лежать в гробу, а не стоять здесь, — тихо добавил граф.
— Какая встреча, ваше сиятельство. Тоже в гонке участвуете? — в голосе барона Виктор услышал насмешку.
— Ты должен был сдохнуть, — процедил он сквозь зубы, а глаза налились кровью.
— Кому должен — всем прощаю, — отмахнулся барон Чернокотов, — позвольте поинтересоваться, вы будете на машине? Верхом? Или пешком? — снова смеётся над ним, как над убогим.
Но Виктор взял себя в руки и не поддался на провокацию. Он сделал глубокий вдох, затем выдох. Голоса в голове стихли.
— Верхом, — скривился Тасманов, сделал шаг в сторону Чернокотова и тихо добавил: — Ты думаешь, что я тебя не обгоню? Что я тебя не уничтожу? Я тебя уничтожу, сопляк. И станцую на твоих костях.
Глава 29
Поздним вечером того же дня
Гостиница, номер в которой забронировала Елизавета, вполне можно было назвать достойной. Вовсе не из-за велюровых ковров или позолоченных канделябров. Отнюдь.
Здесь все вели себя прилично. Никто не орал, не громил ресторан на первом этаже. Все культурно ужинали и пили вино. Вот это я понимаю, высшее общество.
Просто никак к этому не привыкну. Мне привычнее лицезреть Геонских бандитов, психов из пустыни за городом, каннибалов, головорезов, бывших корпоративных вояк…
Мы с Лизой решили особо не светиться, и потому заказали еду в номер. Вино и фрукты прилагались.
— Представляешь, с Тасмановым встретился, — я откупорил бутылку вина и разлил его по бокалам.
— Да-а-а, — протянула Лиза, — видела его утром. Он был… в удивительно хорошем расположении духа.
— Пока не встретил меня, — усмехнулся я и протянул графине бокал, — видела бы ты его рожу.
— Теперь у него много вопросов… Подожди, ты же не рассказал ему про свою «особенность»? — Лиза широко распахнула свои глазки.
— Что? Нет конечно, я что, идиот? Лиза, я, конечно, всё понимаю…
Если Виктор не идиот, догадается сам. Вообще, меня всё еще волнует вопрос. Как он излечил рану, что я нанёс ему через дух тотемного зверя? Надеюсь у него нет сверхбыстрой регенерации по умолчанию? Иначе будут проблемы. Много проблем.
Меня вот с первого раза не убить, но жизни не бесконечны. В отличии от бессмертия, коим обладает этот ублюдок. Если это конечно можно назвать бессмертием.
— Ой, нет, вовсе нет. Я ничего такого не имела в виду, — она раскраснелась и засмеялась.
А её смех согревал моё сердце. Ведь, кажется, она впервые искренне посмеялась при мне.
— Да ладно тебе, — подмигнул я, — не буду скрывать, во мне играет слабоумие и отвага. Ну что, ваше сиятельство. Может быть выпьем?
— Выпьем, Чернокотов, — игриво улыбнулась она.
Мы чокнулись бокалами и выпили вино залпом. Вкусное, сухое, с вяжущим послевкусием. За первым бокалом последовал и второй, по просьбе Елизаветы, само собой. Надеюсь она не пытается меня споить, чтоб я завтра гонял с похмельем. М-м-м… а она может.
— Может… ещё по одному бокальчику? — её милое личико покраснело.
Алкоголь и так хорошенько дал в голову.
— Трудный денёк выдался? — спросил я с улыбкой, наполняя бокалы.
— Волнуюсь перед гонкой, — отвела она взгляд.
— Боишься?
— Немного. Почти две тысячи километров, как никак, — Лиза вращала в руке бокал, глядя в вино. Пусть и с порталами.
— Ну, по правде говоря, у меня тоже небольшой мандраж. Надеюсь Тенегрив не скинет меня на самом старте, ха-ха, — я выпил вино и поставил бокал на кофейный столик.
— Черно… М-м-мх, Тимофей. Я уверена, что у тебя всё получится. Теперь, когда первопредок вернулся к твоему роду, у тебя всё будет хорошо, — девушка старалась не смотреть мне в глаза, она выпила вино, поморщилась и внезапно… пересела с кресла мне на колени.
— Уф-ф, — это было неожиданно! — Решила попрактиковаться держаться в седле?
Я обхватил обеими руками её талию и прижал к себе. А она обхватила меня за шею.
— Заткнись, дурак, — девушка раскраснелась пуще прежнего.
Кажется, кто-то там говорил, что я могу поспать на диване… И этот кто-то вроде как передумал. Какая неожиданность. И до чего приятная. М-р-р…
«Ты не умеешь мурчать!» — заворчал Нуар из тени.
Так, а ну брысь! Не порть мне момент! Вали нахрен, прогуляйся где-нибудь, — мысленно отшугнул кота.
— Знаешь, с тобой мне как-то… спокойнее, что-ли, — она всё-таки осмелилась посмотреть мне в глаза.
Вот бы она всегда была такой искренней и нежной. Хотя, эта её дерзкая нотка меня очень заводит, время от времени! Люблю строптивых. А Лиза как раз такая.
— Так я само спокойствие во плоти, разве не видно? — я убрал локон волос ей за ушко и нежно погладил по горящей щёчке.
— Видно… — с придыханием ответила она, а затем «случайно» плеснула вином на себя и немного на меня, — Ой! Я, кажется, напилась.
Блузка в миг стала в облипку, просвечивая грудь без лифчика. Её сосочки затвердели, оттопыривая налипшую ткань.
— Вино дорогое, не пропадать же добру, — я ухмыльнулся и припал к ее шее поцелуем.
Елизавета расстегнула верхние пуговицы мокрой от вина блузки. Я помог ей расстегнуть остальные. Когда блузка полетела на пол, я прижался губами к её сочным и влажным округлостям, слизывая просочившиеся капли вина.
— Ам-м-х, Т-Тим… — прикусила нижнюю губу девушка, и слегка откинулась назад.
Я придерживал её за спинку и наслаждался вином… Да, в таком виде оно было куда вкуснее. А сладкие девичьи стоны поднимали, кхм, настроение внизу. И Лиза, кажется, ощутила это своими ягодицами.
Когда я насладился сладкими грудями, пошёл тропой поцелуев повыше. От груди до шейки, от шейки до ключиц, от ключиц до пунцевых губок, который я был готов целовать вечность.
Наши языки переплетались, в груди горело жаркое пламя. Не прекращая целовать Лизу, я потянулся снимать с неё брюки. О да, женщины в брюках… не хуже, чем в юбках.
Тут я был несколько шокирован. Девушка, да с таким типажом, решила проявить инициативу. Её шаловливая ручка расстегнула ширинку, нырнула ко мне в брюки и крепко схватила. Так, что с моих губ чуть стон не сорвался.
Лиза сама разорвала поцелуй, высунула язычок и тяжело задышала.
— Да я погляжу, сегодня вы на коне, Елизавета Павловна, — когда брюки слетели с неё, я крепко вцепился в упругие ягодицы, и потянул трусики на себя, стягивая их с ее изящных ножек.
— Н-не говори так, дурак!
Она закусила нижнюю губу и всем видом говорила мне, что ночь будет долгой. И очень горячей.