А продает, стало быть, лучший продавец Российской Империи.
Ровно под конец рассказа, Фёдор Нечаев вывел нас к конюшням, что располагались аккурат за ипподромом. Мы вошли в первую и принялись рассматривать доступный ассортимент.
— Гнедой мерин! Прекрасно держит марафоны! А родословная…
— Не думаю, что он подходит, — сходу оценил Альберт, — больно крупный.
Санура тоже покачала головой.
— Тогда оцените вот этого Итальянца! Породистый жеребец родом из провинции Салерно! Салернитано! Вид находится под угрозой исчезновения, — не унимался Нечаев, — лучше во всей империи не сыщете! Сила, мощь и харизма в одном флаконе.
Он махнул руками в сторону чёрного жеребца с белыми пятнами. На первый взгляд выглядит здоровым и крепким.
— Мне нравится, — кивнул Альберт, тщательно осматривая скакуна, — надёжный вариант.
— Его надо будет кормить базиликом?
— Что? — не понял Фёдор Нечаев.
— Мысли вслух. Ну, берём, наверное.
— Не надо, хозяин! — вмешалась Санура, дергая меня за рукав, — сильный конь, но слаб духом. Поверьте, Сануре. Она знает!
— Ещё варианты? — спросил я у Нечаева.
— Есть арабский, — затянул Фёдор, — но я не уверен, что он вам подойдёт. Строптивый. Бойкий. К сожалению довольно старый. Хорошо подойдет для развода новых особей, но как ездовой, увы. Даже деток поучить верховой не сгодится из-за пылкого нрава.
Звучит, как идеальный засранец для моей авантюры.
Нас подвели к загону с арабским скакуном. Черный. Темная грива. Белая полоса посередине морды. И пронзительный взгляд.
— Ну привет, — я потянулся к нему рукой. Конь не отпрянул, а напротив, подался вперед, — Хэ-э-эй. Я, кажись, ему нравлюсь!
Обернулся я к Сануре с Альбертом, как в этот же момент лошадь схватила зубами меня за рукав и потянула к себе. Чудом я не втаранился зубами в перегородку, уперевшись туфлей.
— Вот же сволота! — я вырвал пожеванный рукав пиджака.
— Я предупреждал вас, — Нечаев поправил свои окуляры, — строптивый.
— Берём! — чуть ли не взвизгнула Санура, — хозяин, он идеален!
«Мне тоже он нравится, мряу» — проснулся Нуар, его глаза сверкнули из тени.
Это потому что он такой же балбес, как ты? — мысленно спросил я Нуара.
«Потому что такой же как ты, начальник» — усмехнулся он.
— Вот ты на нем и будешь кататься! — прошипел я, обращаясь одновременно к Сануре и Нуару. — А меня это парнокопытное прикончит при первой же возможности.
Или я его. У меня попыток будет явно побольше.
— Тимофей, я согласен с девушкой. Это определенно идеальный кандидат для гонок. Там важна агрессия. Важна дисциплина. Важна…
— Да, да, — смирился с судьбой я. Тут походу у всей моей команды любовь с первого взгляда, — так как его звать?
Нечаев улыбнулся во все тридцать два:
— Тенегрив!
Глава 27
Я решил не рисковать и отослал коня вместе с Санурой и Альбертом назад в поместье. Питер место неспокойное, вдруг подойдут какие-нибудь люди, станцуют вокруг меня хоровод. Хоп и нет ни коня, ни денег в карманах.
— Ты взял коня, даже не прокатившись? — усмехнулся Макс, — ну ты тип, конечно, Тимофей. Себе не изменяешь.
— Ой, тихо там. Ты вообще видел размеры этой скотины? Весит полтонны. Копыта ещё железные, башку проломит и не заметит.
— Тим, это подковы.
— Да какая разница? — отмахнулся я, — сдохнешь и так и так.
— Ох, ладно. Куда дальше?
— М-м-м, — я призадумался, — А куда можно податься за документами?
— Чего? Какими ещё документами?
— Ну, я вроде как, без паспорта. Совсем.
Макс выпучил глаза, а затем рассмеялся в голос. Аж до слез.
— Хах… ух. Отличная шутка! Насмешил, Чернокотов. Насмешил! Без документов говорит, как бомж, хах! Валер, — Ежов ткнул локтем своего водителя, — ну ты представь, а?
— Ага, — посмурнел я, — Я же юморист известный. Видишь, плакаты висят повсюду на концерт.
— Правда?
— Макс, ты меня уже бесишь. Без негатива. У меня серьезно нет паспорта. Я не знаю где он, возможно его отобрал Клещев, когда я под ним ходил.
— Прости, я думал ты правда решил пошутить, — Макс вытер слезы с уголков глаз и в момент посерьезнел, — Блин, ну нам в паспортный стол. Благо перстень у тебя есть. Да и я могу поручиться, в случае чего.