Вскоре послышался голос проходчика.
— Поднимайтесь! — послышался крик Кота и звуки боя.
Затем глухой выстрел тамарской рельсы. Крайне неудобное оружие в небольших помещениях.
Выстрелов эльфийских пушек не последовало.
Наверху меня уже ждал эльф в каком-то тряпье с длинным мясницким ножом. Играть с ним в ближний бой я не собирался и просто выстрелил в упор из Сибариса. Второго такого же уложила Сайна.
Кот тем временем сражался с третьим. У того был золотой ятаган, и он умело им отмахивался от проходчика. Эльф был ранен, но на раны ему было, похоже, плевать.
На нижнем этаже послышались шаги.
Я обернулся, одновременно перезаряжая Сибарис. Дуло уставилось в лицо улыбающегося Мерлина. Тот от этого улыбаться не прекратил.
— Я тебя чуть не пристрелил, — бросил я. — Предупреждать надо.
— Ты же сам прикончил эльфов внизу? Кто ещё это мог быть?
За ним сюда поднималась Тия-Амория и Вереск.
— Чем ты их так, кстати? — спросил я.
— Заразный свет и удалённая активация, плюс змеиное кольцо, которое сделало свет огнём, — просиял соларис. — Круто, а?
— Эльфам понравилось, — хмыкнул я.
— Там живой, — послышался голос Тии.
Я обернулся к эльфийке, прислонившейся к стене. Та активно шарила в кармане своего погибшего товарища.
Кот предусмотрительно отпихнул тело эльфа, но последнюю выжившую это не испугало, и она теперь уже в открытую полезла в карман.
Из пола выросла янтарная рука Тии.
— Эл-ло… — мягко и нежно пропела эльфийка, пытаясь вытащить из кармана крохотный бутылёк со светящейся желтизной.
— Эта в неадеквате, — сказал Мерлин. — Добей, чтоб не мучилась.
— Да ну… не по людски как-то, — смутился Кот. — Она ж безобидная. Совсем обдолбалась в хлам.
— Эл-ло? — вопросительно проговорила эльфийка, посмотрев на проходчиков.
Очередная эльфийка была как всегда худощава и красива даже несмотря на грязную чёрную футболку и фиолетово-чёрные пятнистые штаны.
— Ага, а потом нож тебе в спину кинет, свежеподобранный! Ну, как хочешь.
— Арк, здесь их гранатомёт и куча боеприпасов!
28. Демон, который не ищет золото
— Хм, а я думал я все поджёг, — разочарованно сказал Мерлин, утратив к эльфийке весь интерес.
Сам я прошёлся до конца комнаты. Окна здесь были, но узкие. Здесь даже сохранились грязные стёкла. Вылезти из них наружу всё равно было невозможно. По ту сторону виднелся хмурый внутренний дворик. С виду — никого, но мало ли.
— Эстель, куда нам дальше?
— Белая шла дальше и налево. Скорее всего, они пересекли локацию по краю и перешли в следующую. Долго они здесь не задерживались.
— Эл-ло… Лифе нужен солнечный свет! А потом Ли-ифа вас всех убьёт! Да-а-а…
Мы с Эстель обернулись к глупо пытавшейся вытащить из кармана мёртвого товарища бутыль эльфийке.
Затемнённое стекло выпало и покатился по камню.
— Солнышко за охоту… Спрятался лучик в банке…
— Она может говорить на понятном языке? — удивился я. — Без переводчика?
Эльфийка перевела на меня взгляд замутнённых расплавленным золотом глаз.
— Хочешь, я для тебя станцую?
Наверх поднималась мрачная Альма а за ней, слава строителям, Рейн.
Вид у рыцаря стихий был, правда, так себе. Алая рана на пол лица в том месте, куда прилетела эльфийская пуля.
— Ты вовремя, — обратился я к энхе. — Можешь прочистить ей мозги от стимуляторов?
— Будем допрашивать или пытать? — с интересом уточнил соларис.
Затем наклонился, чтобы поднять пузырёк с желтизной, и в этот момент эльфийка вырвалась, бросилась на Мерлина, но интересовал её, к счастью, только лишь пузырёк с жидкостью.
Мерлин от такого напора только уронил тару, и та со звоном разбилась о каменный пол. Девушка будто едва не получила сердечный приступ.
— Э…эло? Н-нет… неет! НЕЕЕЕТ!!! — заорала эльфийка и принялась причитать, затем наклонилась, будто собиралась слизывать светящуюся жижу вместе с осколками стекла, но остановилась.
На её плечо легла рука Альмы.
Эльфийка побледнела, а светящиеся вены начали меркнуть. Блеск золотых глаз угасал, а последняя выжившая в группе бандитов всё больше походила на призрака.
— Достаточно, а то она будет невменяемой в другую сторону, — остановил её Мерлин.
— Чу… чудовище! — воскликнула эльфийка с обидой и страхом. Испуганно шарахнулась прочь, в мою сторону. — Вы кто? Зачем? Это чудовище!