А вот как это будет проявляться на практике — зависит от других цепей в существе. Тех самых едва осознаваемых остатков настоящей личности того, кто был обращён в техноцит, скорее всего, насильно.
Скрыть своего удивления не смог даже корректор Август, хотя проявлялось это скорее в долгой паузе, картино поднятой брови и уточняющим вопросам.
— Что ж, спасибо за разговор. Это ценные сведения, — наш разговор подходил к концу. Оставались только последние бытовые детали.
— Я бы хотел обсудить некоторые изменения в нашем торговом соглашении.
— Понимаю, — кивнул корректор. — Вам больше не нужны роботы?
— Нужны, — ответил я. — Но другие. Нам нужны рабочие на поля. И боевая техника тоже, но стационарная, оборонного типа.
— Решили закрепиться на двадцатом?
— Да, — не стал скрывать я. — Три сотни километров степи. Поставить освещение — и можно будет создать плантации. Можно будет помимо еды выращивать технические культуры, обеспечить сектор дешёвыми но качественными зельями. Всё ради дела проходчиков.
— Я не согласен с вашей мотивацией, но задумку полностью одобряю. Буду рад узнать о результатах этого эксперимента. Это всё?
— Почти. Ещё нас интересует всё найденное по части освоения полей, полезные культуры растений и сельскохозяйственная и бытовая техника.
— Я вас услышал.
— И последний вопрос. Вы наблюдали явление, когда один из видов монстров перестаёт появляться в Стене? С чем это может быть связано?
— Хм, исчезновение целого вида? Может меняться уровень редкости. Такие случаи фиксировались — разные виды существ постоянно меняют частоту появления. Исчезновение скорее наводит на мысли об изменениях в балансе…
Покончив с переговорами, я сразу же направился к терминалам. Благо, проходило всё в одном здании
Первым закончил Мерлин и судя по его довольному виду — успешно.
Ещё бы! У него снова было человеческое лицо. Никаких клювов и перьев. Глаза только светились да и в целом что-то от аллюста во внешности явно осталось. Сложно сказать, что именно, но вид у солариса был не совсем прежним. Я сейчас внешне не сильно отличался от себя прежнего. Мерлин же всё равно был с виду явно был не совсем человеком. Впрочем, обитателем кунсткамеры его тоже теперь не назовёшь.
— Имя и класс сменил? Ты ещё Мерлин?
— Херлин, — отмахнулся он. — А класс можно не менять, достаточно имени.
— Уверен?
— Я больше не Всадник, — улыбнулся он. — Сработало! Я сохранил легендарный статус и снова могу соображать! Чё ещё надо? Мне — ничего! Я в бордель. А потом праздновать. Все суицидальные походы вниз — завтра. А потом наверное, нажрусь как свинья. Идеальный план!
— Куда? С каких пор ты стал этим интересоваться? Магия хаоса?
— Ты даже не представляешь, как сложно быть долбанным всадником! У меня будто пелена с глаз спала! Знаешь… жизнь по другому ощущается. И под нажрусь я не про выписку. Мне именно жрать хочется! Я даже воздухом могу дышать в кайф! Сонный зомби — вот правильное слово. Мне вообще было плевать на всё, кроме задач и их выполнения. Спасибо, брат, вот от души. Эта форма стоила того!
— Рад за тебя, — искренне ответил я. Даже с некоторым удивлением — обычно наш взрывоопасный маг света ведёт себя не так дружелюбно. Или я просто отвык от настоящего Мерлина?
Вторым вышел первый Всадник.
На его лице была улыбка, но кажется, более человечная. Его шансы на успех были самыми маленькими, но похоже, всё закончилось хорошо.
— Мышь? Как успехи?
— Арктур. Наверное, я должен поблагодарить за спасённые остатки моей человечности, — начал он. — Имя сменил. Подписался просто «Док». У Принца я был лекарем. Прозвище Мышь мне дали за то, что я на старте попал в аномалию, и превратился в мышь. Белка и Рысь решили, что будут искать способ вернуть мне человеческий облик, и им это удалось.
— Класс пандемиста дала тебе система?
— Как и Мерлину, полагаю. Мой старый клас — врач. Редкий. Я шёл на класс хирурга, но пандемист — это тоже хорошо. Я могу подменять Альму.
— Сам-то ты чего хочешь? Вид у тебя не очень радостный.
В отличии от Мерлина.
— Мне нужно о многом подумать. Из всех моих друзей уцелела только Белка и Сокол. А мне самому нужно вспомнить, кто я сам.
Существо корвитусового типа внешне походила на ожившую и покрашенную под человека каменную статуэтку. Всадник даже перестав быть Всадником оставался жутким.