– Молодая леди находит в моём внешнем виде что-то смешное?
– В Вашем? Помилуйте, сударь! Скорее в своём, – сказала я и тут же задала, как это всегда бывает, глупейший вопрос:
– Вина хотите? Холодного?
Он, конечно же, хотел. Ещё бы не хотеть холодненького. В такую-то жару. Но стеснялся. А может, и побаивался. Сами знаете, как опасно в наше время заводить знакомства в электричках, да ещё с человеком, который без видимых причин прямо надрывается от хохота. А смех без причины, как известно, – признак... Но я всё-таки настойчиво протянула ему пластиковый стаканчик с вином и сказала первый тост, который ему сразу очень понравился. Сколько живу на свете, столько убеждаюсь, что так устроено большинство людей. Почему-то у них от сознания того, что кому-то рядом ещё хуже, чем им самим, значительно поднимается настроение.
– Давайте выпьем за самого несчастного человека на свете! – провозгласила я и плеснула себе в глотку добрую порцию «Алиготе». Потом рванула красочную обёртку «Сникерса» и галантно протянула угощение соседу.
– Насколько я понял, самый несчастный человек – это Вы? – осведомился он, прожевав кусочек заморского шоколадного чуда. – Что-то не похоже.
– Как это не похоже? – возмутилась я. – Во-первых, вчера за хроническую неуспеваемость меня выперли из медицинского института, к счастью, не навсегда, а с правом восстановления через год. Правда, должна вам поведать, это, увы, не было для меня неожиданностью. Я человек гордый и сразу сказала себе, что если декан нашего факультета не возьмёт свои слова обратно, то мне придётся покинуть институт. А он, как Вы догадываетесь, и не подумал этого сделать.
– И что же такого страшного сказал ваш декан?
– Дословно следующее: «Боюсь, вам придётся покинуть наш институт».
После этих слов молодой человек заразительно рассмеялся, а я невозмутимо продолжала:
– Во-вторых, всего каких-нибудь три часа назад меня выгнал из дома, правда своего, мой последний гражданский муж. Согласитесь, что принимать такие радикальные меры к человеку, слегка пригубившему огненной воды, – просто паскудство. Тем более, что у меня для этого ужасного поступка был повод.
– Ну, конечно, все так говорят!
Видимо, пригубила я вчера всё-таки лишнего, ибо всегда стеснялась заводить знакомства в общественном транспорте, а тут вдруг попёрла на несчастного, как танк:
– А как Вас зовут? Теперь Bы всё про меня знаете, а я про Bас – ничегошеньки, – вконец обнаглела я, доставая из пластикового пакета с изображённой на нём полуголой красоткой ещё одну бутылку.
– Антон, – певуче проговорил он и собирался что-то добавить, но замолчал.
Представьте себе – вино застряло у меня в глотке. Эффект был поразительный. Молчание наше скорее напоминало сцену из кинофильма «Покровские ворота». Дело в том, что моего первого мужа тоже звали Антоном, и я была сыта, как говорится, им по горло. Что впрочем, несмотря на нехорошие предчувствия, промелькнувшие у меня в голове, не ослабило моего интереса к данной особе. Уж не знаю, что заставляет женщин снова и снова бросаться в омут, но в данном конкретном случае видимо вино и жара сделали своё коварное дело. Только так я могу объяснить мои дальнейшие безрассудные поступки. Короче говоря, на мою не слишком любезную мимику Антон, к счастью, не обратил абсолютно никакого внимания, так как был занят созерцанием чего-то или кого-то в боковом проходе.
– Наташа, – также представилась я, отвлёкшись от бутылочной пробки, которую тщетно пыталась протолкнуть внутрь, и проследила за его взглядом. В проходе прямо перед нами стоял – «целый цыганский табор»! Но мне было не до него. До конечной станции Малоярославец оставалось совсем мало времени, а ещё надо было закрепить успех. Сидеть на даче одной сегодня мне не хотелось. Тем более, что подвернулся такой мачо. Антон мне чертовски понравился, и если бы ещё удалось заманить его к себе на фазенду... Естественно, без всяких гнусных намерений!