– Как вас зовут? – наконец выдавила я из себя.
– Бася, – ответила она и продолжила. – В лесу много плохих людей. Им нужно то, что лежит в могиле около мельницы моего отца. Один из них уже завладел одной реликвией. Он носит её на шее. Ты должна обязательно остановить их. В склепе кроме каменьев и золота лежит вторая реликвия. Ты должна найти её. Тайна древнего ордена в твоих руках. Поторопись. Ваша девушка, – тут голос её дрогнул, – с которой ты была в лесу, у них. Будь очень осторожна и хитра.
9
Очнулась я оттого, что прямо в глаза мне било яркое солнце. Я тряхнула головой и огляделась. В машине никого не было. Я открыла дверцу и, выйдя из машины, сразу оказалась по щиколотку в грязи. Так и есть. Наверное, заснула за рулём и слетела с дороги. При этом машина перелетела кювет и, проехав довольно приличное расстояние по раскисшей пашне, зарылась по самое днище.
Наругавшись вволю, я, с трудом выдирая ноги из грязи, залезла обратно в машину и открыла «бардачок». Порывшись там немного, я обнаружила фляжку азербайджанского коньяка и, довольно крякнув, свинтила крышку.
Сделав пару внушительных глотков, я задумалась. Интересно девки пляшут. Как это могло случиться, что я заснула за рулём? Никогда со мной такого не случалось. Я опять опрокинула себе в рот бутылку и чуть не поперхнулась, вспомнив, что со мной произошло. Или всё-таки не было ничего? Чего только не приснится с перепоя. Какие-то реликвии, призраки и тому подобное. «Нет, так больше продолжаться не может, – подумала я. – Bалерьянку, что ли, начать пить?»
Я опять вылезла из машины в грязь и огляделась. Так, вот – две глубокие борозды от колёс. Понятно. Вот – мои следы около передней двери машины. Тоже понятно. Но больше никаких следов, ни свежих, ни размытых, вокруг машины не наблюдалось. В самом деле, не могла же незнакомка… как её там?.. a, Бася, кажется… пройти по раскисшей пашне, не оставив ни единого следа. Конечно, нет. Я мгновенно успокоилась, допила коньяк и, тяжело вздохнув, стала выбираться на дорогу.
Шоссе было пустынным, и я побрела в деревню пешком.
– Ребята, наверное, с ума сходят, – говорила я сама с собой. – Интересно, Люсьена нашлась или нет? Скорее всего, она уже дома. И теперь все дружно ищут меня. Ну ничего, пусть немного поволнуются. От этих мыслей я даже повеселела.
Вдруг впереди на шоссе я увидела машину. Сомнений не было. Это был Мишкин «Фольксваген-Пассат». Он нёсся как угорелый. Поравнявшись со мной, автомашина резко затормозила и, оставляя на шоссе чёрные следы покрышек, развернулась на сто восемьдесят градусов.
– Куда так торопимся? – улыбаясь, спросила я Мишку, буквально выпрыгнувшего из машины.
Мишка молча подскочил ко мне и, схватив за грудки, начал трясти меня как сумасшедший.
– Люсьену так и не нашли, – наконец сказал он, отпустив меня и устало сев на капот.
Тут я вспомнила, что говорила таинственная незнакомка, и мне окончательно поплохело.
В доме меня нетерпеливо ожидал участковый Христенко с двумя сержантами грозного вида.
– Оружие, – не поздоровавшись, сказал он, протянув руку.
– Интересно девки пляшут, – пробормотала я. – Mожет, вы всё-таки объясните коллеге, в чём, собственно, дело?
– Сегодня утром на Богдановской дороге нашли труп. Огнестрел из «Mакарова». А ты, насколько я успел выяснить, всю ночь отсутствовала. Где ты была?
– Каталась на машине.
– Одна? В такую погоду? С табельным оружием?
– Да.
– Ну и глупо. Ты как «опер» могла придумать что-нибудь поинтереснее, – грустно проговорил участковый и исподлобья взглянул на меня.
Это был плохой признак. Дальше вообще всё шло, как в ужасном сне. Не успела я вложить в широкую мозолистую ладонь участкового свой табельный пистолет, как у меня за спиной выросли два сержанта, ловко защёлкнув на моих запястьях наручники. Дело явно принимало самый нежелательный для меня оборот. Потом, не давая каких-либо объяснений, меня вывели на улицу и без лишних слов затолкали в «уазик».
– Мужики, – сказала я, когда до города оставалось не более пяти километров, – отлить бы.
– Обойдёшься, – беззлобно бросил через плечо один из сержантов.
– Да ладно вам, ребята, свои ведь, – продолжала настаивать я.
– Наши, – с нажимом сказал участковый, – икру ложками не жрут. Так что сиди и не рыпайся.
– Да ладно вам, остановимся всего на две минуты. Что вам жалко, что ли? Тем более сами знаете, не трогала я никого. Потом же самим стыдно будет.
– Хрен с тобой, – прошипел участковый. – Вась, тормозни. Но учти, если что – стреляю на поражение. Усекла?
– О чём базар, – охотно отозвалась я.
Машина начала притормаживать, и я приготовилась. Молниеносный удар локтем в висок сидящего справа сержанта, и через мгновение мои руки, сцепленные в замок, тяжело опустились на затылок участкового. Уазик не успел ещё полностью остановиться, как между моих рук, скованных наручниками, оказалась голова водителя.