Пройдя километра полтора в выбранном направлении, я увидела просвет между деревьями. Это оказалась лесная дорога. Судя по колее ужасающего вида, здесь долгое время сновали лесовозы. Оглядевшись, я вышла на обочину и пошла по дороге. Люсьена с поникшим видом плелась следом. Вскоре мы оказались на т-образном перекрёстке. Вправо уходила дорога, абсолютно сухая и относительно ровная. С одной стороны от дороги далеко простиралось поле, с другой – темнел лес, из которого мы вышли. Слева признаков цивилизации и моих преследователей, а я была уверена, что они меня интенсивно ищут, пока не наблюдалось. А вот справа, километрах в двух, над дорогой клубилась пыль. Какое-то транспортное средство двигалось явно в нашу сторону, причём с большой скоростью. «Ну что ж, с автоматом я его точно остановлю», – подумала я и, сняв автомат с предохранителя и поставив его на одиночный огонь, поспешила укрыться в лесу. Выбрав удобную позицию за толстым стволом вековой ели, я улеглась на землю и стала ждать. Шум двигателя, сначала едва уловимый, становился всё громче, и наконец я увидела сам автомобиль. Это был военный уазик с уже знакомыми мне московскими номерами. Я затаила дыхание, а машина остановилась всего в десятке метров от нас. Из машины вышли четыре человека. Один, тот, что схлопотал от меня сегодня утром, отправился посмотреть на лесную дорогу, остальные закурили и стали совещаться около автомашины. О чём они говорили, мне слышно не было, однако догадаться было нетрудно. Увалень, который стерёг меня утром на реке, прошёл от меня буквально в метре, так что мне не составило особого труда тюкнуть его прикладом автомата прямо по стриженому затылку. Он на мгновение замер и кулём повалился на землю. Оттащив тяжеленного борова в кусты, я вернулась на исходную позицию. Трое около машины продолжали совещаться.
– Ну сейчас вы у меня попляшете, – злорадно проговорила я сквозь зубы и, поудобнее устроившись на мягком мхе, перевела автомат на автоматический огонь. Поймав среднего в прицел, я плавно нажала на спуск и повела стволом справа налево. Двое бандитов рухнули как подкошенные, а третий, схватившись за плечо, отпрыгнул за машину. Не прошло и секунды, как над моей головой прошелестела очередь.
«Надо же, автомат с глушителем», – пронеслось у меня в голове, и я перекатилась к другому дереву и отползла в сторону. Теперь я видела его. Он сидел на дороге, спиной привалившись к колесу машины, и, зажав рану на плече, судорожно рвал зубами оболочку индивидуального пакета. Я не торопясь прицелилась и выстрелила. Человек дёрнулся всем телом и повалился на землю. Подскочив к машине, я быстро обыскала трупы и, собрав всё оружие, свалила его в багажник. Потом стащила с самого мелкого из них окровавленную тельняшку и брезгливо надела на себя. Она оказалась длинной и доходила мне почти до колен. Пока сгодится. Хватит всем демонстрировать свои прелести.
– Вот теперь займёмся живым, – сказала я и, поднявшись, увидела, что мой конвоир уже пришёл в себя и сидит на земле, обхватив руками окровавленную голову.
– Хватить башкой мотать, поднимайся и марш к машине, – грубо подтолкнула я его стволом автомата, – и не вздумай дёрнуться, башку отстрелю. Бери своих друзей и тащи в кусты. Понял?
– Понял я, понял, – ответил он хриплым голосом и быстро закивал головой.
– Ну, рассказывай всё по порядку, – приказала я, когда трупы бандитов были надёжно укрыты в лесу.
– Что рассказывать? – уставился он на меня.
– Я же сказала – всё. Кто такой, где живёшь, чем занимаешься и, вообще, как до такой жизни докатился.
– Никитин Антон Петрович, шестьдесят девятого года, проживаю в Москве, по улице 1-й Останкинской, дом 6 дробь 2, квартира 6...
Через полчаса я знала всё. Действительно надо было торопиться. В багажнике машины обнаружилась пара замечательных наручников, и я, не мудрствуя лукаво, пристегнула руку бандита к рулевому колесу.
– Поехали, – я села спереди на пассажирское сидение и положила на колени автомат. «Что-то часто я стала в последнее время угонять машины».
– Куда? – заёрзал на сидении бандит.
– На Кудыкину гору, к склепу, естественно. Как будем подъезжать, остановишься примерно в двух километрах. Ферштейн? Несмотря на ситуацию, настроение значительно улучшилось.
12
Склеп оказался в самых дебрях леса. Антон остановил машину в лесу и показал мне направление движения, и я сама добралась до места. Холм, поросший соснами и можжевельником, ни за что не привлёк бы внимания грибника или охотника. Настолько много вокруг было похожих холмов. Однако мне было проще. Бандиты начали раскопки и уже отрыли вход в склеп. Его преграждала большая и, видимо, очень тяжёлая кованая дверь, покрытая лохмотьями ржавчины. Однако даже теперь, несколько веков спустя, можно было разглядеть искусно сделанные древним мастером узоры. Даже с расстояния метров ста от того места, где я предусмотрительно залегла, было видно, что работы кладоискателей на сегодня закончены. Смеркалось. Вблизи от раскопа одиноко маячила тёмная фигура часового, возле кучи свежевырытого сырого песка угадывался брошенный как попало всевозможный строительный инвентарь. Если работы сегодня производились, то это значит, что на мои поиски была брошена только одна группа. И группа эта никогда уже, не вернётся с боевого задания. Ни к ужину, ни к утру. Я почесала затылок и хлопнула по щеке – комары давали о себе знать всё больше и больше. Ряды неприятеля значительно поредели в результате столкновения с капитаном милиции Ростовой, и что особенно радовало – через несколько минут их останется всего трое. Я, извиваясь ужом, заскользила между деревьев. Остановилась на мгновение, готовясь к броску, и прыгнула. В воздухе блеснул штык-нож и по самую рукоятку неожиданно легко вошёл между лопаток часового. «Надо же, как нож в масло», – подумала я без всяких эмоций. И быстро обыскав безжизненное тело, поволокла его в заросли. Замаскировав дело рук своих, прости меня господи, я приступила к осмотру входной двери. После нескольких попыток открыть дверь, дёргания за ручку в виде бронзового кольца, стало понятно, что моих силёнок явно недостаточно. Пришлось использовать «калаш» убиенного часового в качестве рычага. Со второй попытки ствол согнулся, но дверь приоткрылась сантиметров на двадцать. Забросив искалеченный автомат подальше в кусты, я включила фонарик, позаимствованный мною всё в том же уазике, и протиснулась внутрь.