Севшим голосом женщина только пролепетала:
– Воды… дайте кто-нибудь воды…
– Я сейчас, мам, – Вэдлин уже бежал к ней с кубком Леозькиной микстуры. – Пей быстрее!
Плохо соображая, та схватила кубок и залпом опрокинула в себя лекарство. Закашлявшись, вздрогнула всем телом:
– Господи, ну и дрянь! Бр-р! Я даже и не думала, что снадобье выйдет таким противным.
– Зато очень действенное, – донеслось с кровати.
– Да уж, и то хорошо.
Кругом все зашевелились. Юимлен спросил Вэдлина:
– Ваше Высочество, с нами, со мной и Лавардом все ясно, но как вы угадали насчет Эртиса с Лексом?
– Я не догадывался, Юимлен, это и так видно. Они смотрят друг на друга так же, как вы с Лавардом, – и уже к матери: – Мам, пойдем же писать указ, а то я хочу погулять с моим братом.
– А без указа это нельзя сделать?
– Нет, сначала указ, потом гулять.
– Хорошо, Ваше Высочество, идите писать указ. И чтобы без ошибок.
Мальчик растерялся:
– Я… сам писать?! А секретарь?
– Ваше Высочество, чтобы подписывать документы, нужно сначала научиться их составлять. Так что или вы пишете сами, или не пишет никто.
Вэдлин оглянулся на Эртиса, словно прикидывая в уме, не сбежит ли его брат, пока он будет “мучить” пергамент, потом снова вспрыгнул на постель и обнял Леозьку. Резво соскочив на пол, понесся к дверям, выкрикивая на ходу:
– Эртис, я быстро, смотри, никуда без меня не уходи!
– Я не уйду, Ваше Высочество, – тот только махнул рукой вслед убегающему эльфенку.
Проводив взглядом Вэдлина, королева воззрилась на Юимлена:
– И что это сейчас было? У меня просто мороз по коже.
Вей кивнул:
– У меня тоже. И я не знаю, что это. Давайте думать, сейчас тут все свои, и у нас… сколько у нас времени?
– Примерно полчаса, если переписывать не будет.
– А какой, собственно, вопрос? – пошевелился на кровати Леозька.
– Соединение обоих миров, – пояснила женщина.
Согласно кивнув, Юимлен добавил:
– Соединение людей, эльфов, веев, – и, вспомнив утренний разговор, спросил: – Фаина Аркадьевна, а кто нас с Лавардом назвал Хранителями?
– А? – королева задумалась. – Это вы о капитуляции горняков?
– Да.
– Честно, не знаю. Не я, это точно. И не секретарь.
– Кто же написал акт? – Юимлен удивленно посмотрел на женщину.
Лазурь вдруг оглянулась на дверь, за которой скрылся Вэдлин:
– Н-нет, не может быть. Мальчишка пишет с трудом, не то чтобы подготовить такой серьезный документ.
– Тогда кто?
– Я могу назначить расследование.
– Пожалуй, не стоит.
– Почему?
– Кажется, я догадываюсь, кто автор того документа. И автор всех тех книг, что я видел в библиотеке у Лаварда. И кто, в конце концов, водит рукой Вэдлина, пишущего сейчас текст указа. Думаю, принц уложится в отведенное время.
Женщина осторожно поинтересовалась:
– Николай, вы расскажете нам о своих предположениях?
– Да.
– И кто стоит за всем этим?
– Думаю, это сам Мир. Это же ясно, как божий день.
– Мир?! – хором воскликнули все присутствующие.
– Больше некому. Мир, живой и разумный. Мы все – его дети или гости, смотря кто как в него попал.
– Но я же им управляю, – возразила королева.
– Да, но до определенного момента.
– А, ну да, пока я снаружи.
– Почти.
– То есть?
– Пока вы соответствуете требованиям Мира.
– А если нет? Если я перестану им соответствовать? Что будет тогда?
Юимлен пожал плечами:
– Не знаю. Может быть, он закроется? Навсегда.
Все молчали и думали о своем. Это невероятно. Огромный, живой Мир. Молодой, растущий, добрый. Что же нужно сделать, чтобы быть изгнанным из него? Скорее всего, то, от чего все ушли, будучи в своем, прежнем мире. Мире, также живом, только уже старом и не могущем справиться со своими детьми, методично убивающими это живое существо.
– Я понял, почему здесь нет, чем оттянуться, – заявил вдруг Эртис.
– И почему? – спросил Юимлен, поняв, о чем речь.
– Если Мир живой и разумный, то он, само собой, не даст своим детям гробить себя почем зря.
– А как же минувшая война? – спросил Лавард. – Там народу полегло тысячи.
– Разница большая. Погибшие отдали свои жизни за правое дело, за свое королевство. А уж те, что сами себя медленно травят, то за кого они свои жизни отдают? Ни за кого, они просто уходят один за другим, оставляя после себя одно только горе.
Тихо лежащий на кровати Леозька, подал голос:
– Ты прав, сынок. Так оно и есть на самом деле. Я могу подписаться под каждым твоим словом. Я прожил такую вот пустую жизнь, и если бы не занесло меня в Маврию, сдох бы где-нибудь под забором от этой пьянки.
Эртис подошел к отцу и пожал слабую ладонь:
– Ничего, пап, тебе еще повезло.
– Да, Тёма, повезло, – и, глянув на стоящего неподалеку Лекса, спросил: – А это кто же такой?
Эртис взглянул на мать. Та напряглась всем телом и не знала, что сказать. Она не так планировала открыть мужу глаза ни их сына. Неожиданно заговорил сам Лекс:
– Леонид Аркадьевич, мы с вашим сыном вместе учимся, только я на курс младше.
– Понятно.
– Это еще не все.
– А что?
– Можно, я вам с глазу на глаз скажу?
– Можно.
Все присутствующие деликатно отошли в сторонку. Лекс о чем-то тихо говорил, а Леозька слушал, время от времени меняясь в лице. Оба вея, имея острый слух, невольно стали свидетелями этого разговора, но они никогда и никому не признались в этом. Даже между собой не упоминали этот момент. Этрис напряженно всматривался в разговаривающих, отмечая каждое движение, каждый жест, вообще, все, что цепляло внимание. В конце беседы до всех донеслось:
– Ну, раз твой отец в курсе, тогда ладно. Это ваша жизнь, вы уже взрослые.
Лекс что-то ответил и кивнул. Вернувшись ко всем, просто сказал:
– Леонид Васильевич теперь в курсе.
Лавард обратил внимание, что парень покраснел так же, как Эртис несколькими часами ранее после разговора с уфологом. Разобраться во всех тонкостях взаимоотношений ребят не дал Вэдлин. Мальчишка влетел в комнату, размахивая пергаментом. Подбежав к матери, протянул ей документ и заявил:
– Вот! Подписывай!
– Какой ты быстрый, – улыбнулась Фима, с опаской разворачивая, как она подозревала, детские каракули.
Все сгрудились вокруг королевы и склонились над документом.
– Я был прав, – пробормотал Юимлен.
– Да, – по очереди согласились все остальные.
– Вэдлин, кто тебе помогал? – королева все еще не могла поверить в происходящее.
– Никто, мам, я сам написал.
– Сам? От начала и до конца?
– Да.
– А кто диктовал?
– Никто. В комнате никого не было. Я сел и написал. Я старался. Хорошо получилось?
– Даже слишком.
– Ура! Переписывать не надо! – подпрыгнул на месте мальчишка. – Подписывай скорее, и мы пойдем гулять.
Лазурь попросила Эртиса встать рядом с притихшим Вэдлином,и взяться с ним за руки. Когда все было выполнено, зачитала текст указа, где прописывалось, что Эртис, племянник Юимлена, сирота, усыновляется королевой Лазурь и с этого момента является братом принцу Вэдлину и принцессе Малии без права наследования престола. Подписав документ, вручила его сияющему от восторга мальчишке.
– Тёмка, ты теперь мне брат.
– А почему ты меня так назвал? – оторопел парень.
– Потому что тебя так назвал Леозька и потому что так звала тебя мама, когда видела тебя во сне.
Женщина ухватилась за стоящего рядом Юимлена:
– Господи, я тут помру, наверное! Это он все запомнил! Все то, что я нечаянно брякнула!
Вэдлин между тем продолжал:
– Она сказала, что ты учишься и живешь от нее далеко, что она очень скучает.
Чувствуя, как дрожит рука женщины, вей решил как-то все это остановить:
– По-моему, прогулку мы пропустили, и приближается время завтрака.
– Точно! – ухватилась за мысль королева. – Если я сейчас не поем, у меня просто крышу сорвет.
Юимлен тихо рассмеялся и похлопал женщину по руке: