Но парень «гулял». А Лине было и смешно, и неловко: её тронуло это непрошенное благодеяние.
Трамвайный разговор между ней и парнем был коротким и анкетообразным.
— Откуда?
Лина сказала.
— В командировку?
Лина не стала отрицать.
— Надолго?
Лина точно не знала.
— Как там у вас погода?
Лина ответила.
Потом они помолчали. Трамвай шёл с таким грохотом, словно колонна бронетранспортёров.
— …Кинотеатр «Победа», — сказал новый знакомый. — Следующая наша.
Перед остановкой он снова подхватил, несмотря на протесты, линин чемодан, донёс до самого окошечка администратора. Парень не отходил от Лины, пока она заполняла все графы бланка: год рождения, пол, национальность, семейное положение, и Лина начала бояться, что он ринется за ней в номер, но, когда всё оформила, он проводил её до начала лестницы и сказал, как о чём-то заранее условленном:
— Ну, так я попозже зайду. Поужинаем.
— Что вы, зачем? — сказала Лина. — Спасибо большое.
— Ничего, ничего, — ответил парень, видимо уловив в её голосе колебания по поводу того, не слишком ли она злоупотребляет его великодушием. — Я приду.
— Ни в коем случае! — крикнула Лина. — Вы что, с ума сошли?
— Ладно, ладно, — снисходительно сказал парень. — Чего кричать, всё равно приду, комната сто восемьдесят семь, я знаю. Поужинаем, чего такого?
— Прошу вас, не надо, — сказала Лина.
Но парень уже повернулся на высоких каблуках и мимо украшенного галунами швейцара прошёл к двери, красивый и изящный в своём чёрном костюме и чёрных ботинках. Анкетные данные Лины его не обескуражили.
Чушь какая, думала Лина, подымаясь на третий этаж. И ведь не шутит, это видно. Влюбился, что ли? Ненормальный просто…
Настроение было испорчено, но утешала не лишённая приятности мысль: в самом деле, почему она, женщина в самом, как говорится, соку, не может понравиться красивому молодому человеку? Ещё как может… Не все же кидаются на старух. Как некоторые…
Первое, что Лина сделала, войдя в номер, это заперла дверь. Она не думала, конечно, что парень действительно заявится, — так, разговоры одни, фанфаронство, собственного изготовления миф о своей непобедимости. Но, всё же, чем чёрт не шутит?.. Лина медленно, с удовольствием, как новосёл, устраивалась в малоуютной комнатке со скрипучим шкафом, ещё более скрипучей кроватью и треснутым умывальником. Развесила платья, разложила на полках туалетные принадлежности, вымыла желтоватый графин, подвинула стол к окну, поставила иначе стулья, забралась на подоконник и получше прикрепила занавеску… Интересно, кто придумал это дурацкое сооружение по принципу монорельсовой дороги? Крючки не двигаются, всё время застревают, материя срывается…
В дверь постучали.
— Сейчас! — крикнула Лина и не слишком легко спрыгнула на пол. — Кто там?
— Это я, — сказал мужской голос.
— Кто «я»?
— Я, Алан.
— Какой Алан?
— Ну что, не знаешь? — сказали за дверью. — С которым сюда ехала. От вокзала… Открой.
— Я же сказала вам… — Лина побледнела — так разозлилась. — Я же сказала, что никуда не пойду.
Надо же, пришёл! Она забыла и думать о нём, ей так уже сделалось хорошо и спокойно, как давно не было.
— Почему не пойдёшь? — голос недавнего благодетеля звучал раздражённо. — Открой, говорю…
— Уйдите, — раздельно сказала Лина. — Или я позвоню дежурной.
— Строит из себя, — сказал Алан. — Открой, ну! Ужинать пойдём. В ресторан… Приглашаю ведь. У нас так гости не поступают. Надо уважать…
При всём своём возмущении Лина не могла не заметить некоторой комичной трогательности ситуации. Мужественный кавалер силком заставляет даму своего сердца принимать пищу… Как житель Севера — переспать с его женой… Так сказать, апофеоз гостеприимства, квинтэссенция рыцарских чувств… Она хотела уже открыть дверь и лицом к лицу объяснить этому чудаку всю нелепость его притязаний, когда услышала:
— Ну пойдём же. Плохо не будет. Слышишь?
Слова и тон, каким они были сказаны, словно схватили Лину за руку и удержали. Она снова разозлилась, даже отошла к окну, чтобы подальше быть от этого типа, от его разговоров, И крикнула оттуда:
— Не хочу с вами говорить! Сейчас же уходите!
— Ну, ладно, — с угрозой произнесли из-за двери. — Пожалеешь.
По коридору простучали удаляющиеся шаги.
Лина растерянно прошлась по комнате. Радостное настроение новосёлки улетучилось без следа. Сейчас от стола к умывальнику и обратно мерила шагами комнату усталая и напуганная не очень молодая женщина. Женщина из коммунальной квартиры, замордованная соседями и не решающаяся выйти даже на кухню.