Я пробормотал недовольным голосом:
— Вопросы касаются французской культуры и мне сказали, что образованный француз должен быть в состоянии ответить на них.
— И у вас есть сомнения, что я являюсь достаточно образованным французом?
— У вас есть шанс доказать это раз и навсегда. Вы примете вызов?
Он покачал головой:
— Почему бы и нет?
Я достал два листка бумаги.
— Первое. Кто написал сценарий «Опасного союза» и кто поставил современный фильм по нему?
— "Опасный союз"? — повторил он медленно, поправив мое произношение.
— Шодерло де Лакло написал роман. Роже Вадим сделал фильм по нему. Я полагаю, Роже Вадим с Роже Велландом — это по поводу сценария. Этого вам достаточно? Или же вы хотите, чтобы я пересказал вам содержание? Оно довольно сложно и имеет отношение к дьявольской сексуальной интрижке и развращению наивных людей. — Его голос звучал издевательски.
— Сейчас мы не будем этим заниматься. Вопрос второй. Завершите фразу: «Лицемерный читатель...»
— "Лицемерный читатель, мой двойник, мой брат". Перевести на английский? — обратился он к Джинни.
— Нет смысла, это из «Цветов ненависти».
— Я могу напомнить много строк из этой поэмы, если пожелаете, — с издевкой произнес Мартель.
— В этом нет необходимости. Третье. Назовите великого французского художника, который считал Дрейфуса виновным.
— Дега.
— Четвертое. Какую железу Декарт считал обителью души?
— Шишковидную железу. — Мартель улыбался. — Это темное дело, но случилось так, что я читал Декарта чуть ли не каждый день.
— Пятое. Кто был главным виновником того, что Жан Гене был освобожден из тюрьмы?
— Жан Поль Сартр, думаю, его вы имеете в виду. Хотя Коктю и другие приложили к этому руку. Все?
— Это все. Ваша отметка — сто баллов. — Вы вознаградите меня за это своим исчезновением?
— Ответьте еще на один вопрос, поскольку вы дали столь блестящие ответы. Кто вы такой и что вы здесь делаете?
— Я почувствовал, как он напрягся.
— Я не обязан давать вам объяснения такого рода.
— Я полагал, что вы хотели бы прекратить всякие слухи.
— Слухи меня не беспокоят.
— Но в это вовлечены не вы один. Теперь вы женаты на местной девушке.
Он понял о чем я говорю.
— Очень хорошо, я скажу, почему я здесь, но в ответ тоже задам вам вопрос. Скажите, кто тот человек, который хотел сфотографировать меня?
— Его зовут Гарри Гендрикс. Он торговец подержанными машинами из Сан-Фернандо-Велли.
Мартель выказал удивление:
— Никогда не слышал о нем. Зачем ему понадобилось мое фото?
— Очевидно, кто-то ему за это платит. Он не сказал кто.
— Могу догадаться, — произнес мрачным тоном Мартель. — Ему, безусловно, платят агенты «большого Шарля».
— Кого?
— Президента де Голля, он мой враг. Он изгнал меня из моей родной страны. Но этого ему недостаточно. Ему нужна моя жизнь.
У него был глухой и мрачный голос. Джинни повела плечами. Даже на Питера это произвело впечатление.
Я спросил:
— Что имеет де Голль против вас?
— Я противник его политики.
— Вы являетесь членом алжиро-французской банды?
— Мы не банда, — воскликнул он с горячностью. — Мы являемся, я бы сказал, группой патриотов. Это «великий Шарль» враг, враг своей страны. Но здесь сказано достаточно. Слишком много. Если его агенты выследили меня здесь, как я полагаю, то мне нужно снова перебираться куда-нибудь.
Он повел плечами и посмотрел на темные склоны и на усыпанное звездами небо. Это был жест, полный драматизма и прощального отчаяния, будто само небо наблюдало эту несправедливость.
Джинни обняла его.
— Я поеду с тобой, дорогой!
— Конечно, я знал, что мне не позволят оставаться в Монтевисте. Здесь слишком прекрасно. Но часть этой красоты я заберу с собой.
Он поцеловал волосы Джинни, которые волнами спадали с ее головы словно шелковые пряди. Она прижалась к нему. Его руки легли ей на талию. Питер застонал, отвернулся и направился к машине.
— Теперь я прошу вашего прощения, — сказал мне Мартель. — У нас есть свои дела. Я ответил на все ваши вопросы, не так ли?
— Чтобы окончательно все прояснить, вы не смогли бы показать мне свой паспорт?
— Я хотел бы выполнить вашу просьбу, но не могу. Скажем, я выехал из Франции неофициально.
— Вам удалось увезти с собой все ваши деньги?
— Большая часть осталась там. Но мое семейство имеет средства в различных банках мира.
— Мартель — это имя принадлежит вашему семейству?
Он поднял руки ладонями вперед, как человек, которого задерживают.
— Моя жена и я, мы проявляем в отношении вас большое терпение. Вы же не хотите, чтобы я стал нетерпеливым. Доброй ночи, — он говорил спокойным и убедительным тоном.
Они повернулись и прошли в дом, закрыв за собой тяжелую дверь. По пути к машине, я взглянул на передок «бентли». Номерного знака я не увидел. Вещи, которые Мартель вынес из своей кабины, валялись беспорядочной грудой на заднем сиденье. Все говорило о том, что он собирается уехать, и очень скоро.
С этим я не мог ничего поделать. Я сел рядом с Питером и направил машину вниз по дороге. Он сидел с опущенной головой, ничего не говоря. Когда я остановился около почтового ящика, он обернулся ко мне с каким-то раздражением.
— Вы верите ему?
— Не знаю, а вы?
— Джинни верит, — произнес он задумчиво. — Она его знает лучше, чем мы. Он звучит убедительно.
— Слишком убедительно. У него есть ответы на все.
— Означает ли это, что он говорит правду?
— Он высказывает значительную долю ее. Человек в его положении, которого разыскивает французское правительство за организацию заговора против правительства, не стал бы выбалтывать нам секреты. Он не стал бы говорить обо всем даже своей жене, если бы у него хватало ума. А он не глуп.
— Это видно и потому, как он отвечал на вопросы профессора. Какое может быть объяснение его вранью? Кого он хочет обмануть?
— Может быть, Джинни, она вышла за него замуж.
Питер вздохнул:
— Я проголодался. Я ничего не ел целый день.
Он вышел из моей машины и направился к своему «корвету». По дороге ногой он зацепился за что-то, что произвело металлический звук. Я пошарил в темноте. Это была камера, которую раздавил Мартель. Я вышел, подобрал ее и положил в карман пиджака.
— Что вы делаете? — спросил Питер.
— Ничего, осматриваю местность.
— Я подумал только что — сегодня в клубе они подают ночной ужин. Если вы присоединитесь ко мне, мы могли бы обсудить, что делать дальше.
Я устал от его мрачного настроения, но я также был голоден.
— Хорошо. Там мы и встретимся.
Глава 9
Но по дороге я задержался. В четверти мили от дороги, ведущей к дому Мартеля, я увидел в темноте машину, запаркованную под зеленым дубом. Ее очертания напоминали машину Гарри, и, когда я подошел с фонарем, чтобы получше рассмотреть, я убедился, что это была его машина.
Помятый «кадиллак» был пуст. Номерной знак был сорван, и в маленьком багажничке в кузове ничего не было, кроме дорожной карты из Лос-Анджелеса, старой и такой же потрепанной, как сам «кадиллак». Гарри, вероятно, одолжил машину в той же компании по продаже подержанных автомобилей, в которой сам работал.
Я поднял капот и потрогал мотор. Он был теплым. Можно было предположить, что Гарри все это время бродил около дома Мартеля. Я подумал, не подождать ли его, но мой желудок запротестовал. Я мог увидеть его позднее в отеле «Брейкуотер».
Я зашел к миссис Бегшоу перед ужином, оставив машину около теннисных кортов. Сквозь эвкалиптовые заросли я прошел к коттеджу. Хозяйка появилась в двери в шелестящем плотном халате. С нитью жемчуга, холодно поблескивающей на груди.
— Я только что собиралась выйти. Но я сделала звонок, который вам обещала.