Выбрать главу

Поэтому князь предлагал послать данный список только туда, где проводится перлюстрация, и приказать наблюдать за корреспонденцией, «которая до них [перлюстрационных пунктов] доходить будет». В результате император одобрил его мнение355.

Кроме того, московский почт-директор А.Я. Булгаков 16 ноября 1826 года предложил для контроля за перепиской в Сибири учредить перлюстрацию в Тобольске, через который шел основной почтовый тракт. 21 ноября эту мысль одобрил император. В результате на основании обсуждения петербургским и московским почт-директорами было разработано и 16 декабря 1826 года утверждено Николаем I «Положение для учреждения при Сибирском почтамте Секретной экспедиции» «для наблюдения за перепискою сосланных в Сибирь государственных преступников и их жен». Штат секретной экспедиции состоял из четырех человек: старший чиновник, его помощник и два младших исполнителя. Руководителем был назначен «служащий по такой же экспедиции в Москве титулярный советник [А.И.] Бан». Остальных предлагалось подобрать в Сибирском почтамте с условием, что Бан их обучит. Булгаков подготовил для Бана особое наставление356. Сравнивая данные «Адрес-календарей» 1826 и 1828 годов, выскажу осторожное предположение, что помощниками Бана могли стать состоявшие «при разных должностях» Ф.И. Зеленцов, Д.Н. Капустин, Н.Я. Каргопольцев. Кстати, А.И. Бан к 1828 году из титулярного советника (девятый класс) стал уже асессором (восьмой класс)357.

Еще два «черных кабинета» в Сибири были созданы повелением императора от 5 июня 1834 года в Тюмени и Иркутске. Дело в том, что в конце 1833 года последовало донесение томского губернского почтмейстера М.М. Геденштрома «об открывшемся покушении поляков произвесть бунт под руководством государственного преступника [О.‐Ю.В.] Граббе-Горского». Обязанности перлюстраторов были возложены на почтмейстеров. Например, томскому почтмейстеру было дано указание, чтобы «получаемые в Томске и оттуда отправляемые письма, кои заключают в себе зловредные умыслы или вообще такие дела, для отвращения коих необходимо принятие скорейших мер на месте, были доводимы до сведения томского гражданского губернатора». Губернатору Е.П. Ковалевскому последовало наставление, чтобы «ни в каком случае никому объявляемо не было, что таковые сведения получаются от Почтового ведомства». В конце 1835 года губернатором назначили генерал-майора Н.А. Шленева, и в ходе всеподданнейшего доклада 26 января 1836 года было дано согласие ввести его в курс секретного дела358.

Новый толчок к расширению службы перлюстрации дали восстание в Польше 1830–1831 годов и положение на Кавказе, который также стал местом ссылки для многих «неблагонадежных». Рост перлюстрации шел по двум направлениям. Во-первых, увеличение объема просматриваемой корреспонденции. Первоначально высочайшим повелением литовскому и московскому почт-директорам было предписано направлять всю корреспонденцию из Царства Польского в Санкт-Петербургский почтамт. Директор почтамта должен был по рассмотрении этих писем в секретной экспедиции представлять главноначальствующему над Почтовым департаментом реестр по нескольким позициям: (1) письма, подлежащие уничтожению, «как содержащие в себе что‐либо сомнительное или вредное»; (2) письма по коммерческим делам, с деньгами (их следовало опять запечатать и доставить по адресам). Письма из России в Царство Польское должны были доставляться в один из трех почтамтов: Санкт-Петербургский, Литовский и Московский. После просмотра письма, не содержавшие «ничего сомнительного», должны были доставляться по назначению.

Затем по соглашению генерал-фельдмаршала И.И. Дибича, возглавившего подавление польского восстания с конца 1830 года, с главноуправляющим Почтовым департаментом А.Н. Голицыным и с высочайшего разрешения литовскому почт-директору А.И. Бухарскому было дано предписание просматривать всю корреспонденцию из Царства Польского. Копии или выписки «из тех писем, кои относятся до связей жителей губерний, состоящих в военном положении, с жителями Царства Польского и заключают сведения о настоящем положении дел в сем Царстве», должны были доставляться графу Дибичу. Главнокомандующий получил право оставлять у себя при желании и оригиналы писем. При учреждении Полевого почтамта все ближайшие почтовые места должны были доставлять туда всю корреспонденцию из Царства Польского и обратно. Десятки копий с писем, в том числе на польском, французском и немецком языках, из Варшавы, в Варшаву и в другие города доставлялись в 1831 году военному министру А.И. Чернышеву359.

вернуться

355

Там же. Ф. 1284. Оп. 241. Д. 237. Л. 55–57.

вернуться

356

Там же. Л. 60, 61–62 об.

вернуться

357

Адрес-календарь. Общая роспись начальствующих и прочих должностных лиц по всем управлениям Российской империи на 1828 год. Ч. 2. СПб., 1828. С. 664.

вернуться

358

РГИА. Ф. 1284. Оп. 241. Д. 238. Л. 85–86; Д. 239. Л. 5. О. – Ю.В. Граббе (Грабя) – Горский (1766–1848, Омск) – отставной статский советник, в 1819–1822 годах кавказский вице-губернатор. Случайный участник восстания на Сенатской площади. Арестован в ночь на 15 декабря 1825 года. Находился в Петропавловской крепости, затем в военном госпитале. По высочайшему распоряжению от 5 марта 1827 года был сослан в Березов, в 1831 году переведен в Тобольск, затем находился в городах Тара и Омск. В Таре попал под следствие, которое продолжалось несколько лет, и был оправдан. По мнению историка И.В. Пороха, «известен как обманщик и авантюрист». См.: Басаргин Н.В. Воспоминания, рассказы, статьи. Иркутск, 1988. С. 196–203, 483.

вернуться

359

РГВИА. Ф. 846. Оп. 16. Т. 1. Д. 5114. Л. 32–48, 102–157.