В шестнадцать лет ее взял в жены Рустэм. Тогда она была самая счастливая. Он носил ее на руках, от каждого брошенного на нее чужого взгляда загорался, хватался за оружие, она смеялась, целуя его. Он увез ее к себе в районный центр. Там, в горном азербайджанском селе, она была белой вороной. Наверное, они любили друг друга, она не знает, только через полгода его арестовали. Она осталась беременной. Ей хотелось верить, что он вернется и все будет хорошо. Она для него сохранила сына, о котором он так мечтал. Лене пришлось уехать из его семьи, где мать отказалась принимать ее как невестку. Они не были расписаны и жила она со своим Рустэмом как любовница. Его родителям она была не нужна. Она знала, как ее встретят дома, но ей было некуда идти. Мать заставляла сделать аборт, обзывая ее, она даже отказалась кормить Лену, и до зимы ей пришлось жить в летней кухне. Отец приносил ей туда хлеб и виноград. Он же и увез ее в роддом на своей рабочей машине. Она помнит, как косились на нее, приехавшую рожать без документов, зато она лежала в палате одна, палата эта считалась изолятором, а ей-то какая разница, главное, ее мальчик был в палате с ней и она могла к нему подходить в любое время. Отец решил дать ее мальчику, ее Данилу, свою фамилию, вот и имел Данил ту же фамилию и отчество, что и она. Родной отец претендовать на него не мог.
Лена закончила школу, поступила в хореографическое училище. Жизнь, кажется, вошла в русло. Родители помогали, сын рос, она — молодая, красивая. Надо же, как все было хорошо, беззаботно.
Она потянула воздух носом, из кухни доносился аромат курицы. Данила прошлепал босыми ногами. Надо идти готовить завтрак. Выскочив в небольшой огород, нарвала редиски, укропа. Промыв все, поставила на стол. «Опять Данил «Доку» купил, — недовольно подумала, нарезая хлеб. — Эта «Дока» хороша только горячей».
— Ты себе курточку-то какую собирался купить? — вгрызаясь в мясо, спросила мать. Данил снял с ножки шкурку, брезгливо отбросив ее в блюдце, отодрал пальцами розоватое мясо, обмакнул в хрен. Мать молча наблюдала за ним. «В кого он такой?» Отломив от куска хлеба маленький кусочек, взял в рот.
— Данилка, ты чего, не слышишь, о чем я спрашиваю?
— Слышу, — ответил мальчик, — только у меня все из головы не выходит, кто же собрал конструктор. — Да ты же! Вот чудак! — Лена улыбнулась. — Так бывает, я же тебе говорила! — Она посмотрела на серьезное личико сына. — Ну, так что насчет куртки?
— Это ж к осени, — произнес он.
— Надо сейчас взять, пока есть деньги, — она жевала косточку. — Сегодня сходи, посмотри, приценись, — мальчик кивнул. Все покупки, в основном, делал он, даже белье матери покупал и обувь.
Лена разлила по кружкам компот, себе на тарелочку выложила фрукты из него, Данил выпил свой компот залпом.
— Это не я собирал, — буркнул он, вставая из-за стола.
«Как же не ты, лунатики, знать» — подумала Лена, но говорить парню ничего не стала. Данил разобрал конструктор, потратив на это около двух часов. Он аккуратно сложил болтики и гаечки в пакетик, железные пластинки разобрал по размерам, положил в коробку в нужные ячейки. Конструктор ему подарили совсем недавно, и он дорожил им. Это самая дорогая игрушка в его комнате. Правда, мать покупала ему машины коллекционные, но они его не интересовали. Машина — это уже готовая вещь, это чья-то мысль, превращенная в реальность. Он, конечно, с уважением относился к чужим идеям, но в его голове рождались и свои. Данил положил конструктор под кровать. В комнату вошел его лучший друг Сашка.
— На пляж идем? — Сашка окинул комнату взглядом, ища что-нибудь новенькое, что можно посмотреть, не найдя ничего, он перевел взгляд на Данила. — Идешь? — На его руке висели черные ласты, трубка, в одной из ласт торчали синие трусы. Сашка, крепкий мальчик, почти на голову выше Данила. Несмотря на то, что ребята ровесники, но разница в три месяца в пользу Сашки и помогла тому пойти в школу раньше своего друга. Учился он в седьмом классе, а Данил в шестом. С большим трудом давались Сашке знания, и учителя, не желая обучать его дважды в одном классе, закрыв глаза, ставили ему тройки, толкая его по школьной, крутой лестнице. Сашка — не только лучший друг Данила, был еще и соседом, жил в том же доме, что и Лена с Данилом. Дом их старый, щитовой. Строили его для переселенцев, когда свозили в пятидесятых годах в Крым семьи со всего Союза. Так называемые финские домики росли быстро, один на две семьи. А сейчас в их доме проживает семей восемь. Правда, к дому сделано много пристроек, и он мало чем напоминал первоначальное строение. Сначала домик был окружен большим садом, теперь все изменилось. Сад поделен на клочки, по количеству семей. На каждом участочке в обязательном порядке стояла летняя кухня, только на маленькой делянке Лены такой кухни не было. Она пристроила к своей единственной, отданной родителями комнате кухню, ванную с туалетом и малюсенькую комнатку Данилу. Таким было их жилье, и о другом они и не пытались мечтать.