– Что-то военное в зоне видимости вообще есть? – спросил Роуз.
– Выбросов энергии, характерных для тяжелого оружия, не зафиксировано. В зоне действия наших зондов военных действий не ведется. Также не фиксирую выхлопов движков военных кораблей. Только мелочь вроде челноков и шаттлов. И это странно. Если тут было сражение, то флот победителей должен болтаться поблизости от планеты. Если только они не гоняются друг за дружкой с другой стороны звезды.
– Сигнал, – бросила Акка. – Есть доступ.
Роуз вывел сигнал с зонда на свой шлем и перехватил управление. Чужая система раскинулась перед ним, словно огромный магазин с доверху набитыми полками. Данные.
Множество данных. Можно посмотреть на систему онлайн, в реальном времени увидеть движения кораблей и объектов. Наверное. Сейчас Роуза интересовали записи суточной давности. Именно тогда количество панических сообщений гражданской связи резко возросло.
– Акка, – позвал он, – проверь реальное время. Я в архив.
Отключившись, он нырнул в базы данных станции, туда, где хранились записи службы контроля движением. Диспетчеры – запасливые люди, они стараются бережно хранить историю перемещений судов, чтобы было потом чем прикрыть задницу, если кто-то накосячит сверх меры.
– Алекс… все плохо, – внезапно подала голос Акка.
Тот на секунду застыл, удивленно вскинув брови. Майор редко так свободно обращалась к нему.
– По орбите словно метлой прошлись, – тихо сказала Морайя. – Не знаю точно, сколько объектов было там, но сейчас это мешанина из обломков. Жилые станции, доки, заводы. Что-то уже опускается к планете и скоро начнет просто падать. Сигналы активности хаотичны.
– Планета? – хрипло спросил Роуз. – Что там?
– Только сигналы от автоматических шахтерских станций. Многие подают сигналы аварий, но это все автоматика…
– Транспорт?
– Я вижу пару шаттлов, удаляющихся от планеты в сторону пояса астероидов. Не к нам. Возможно, в зоне астероидов остались уцелевшие станции, о которых мы не знаем. Но тут… хаос. Надо разбираться, что к чему, но это займет много времени.
Роуз не слушал – он нащупал фрагмент интересующих данных и загрузил его в свою программу-симулятор. Она управлялась искусственным интеллектом – слишком слабеньким, чтобы попасть под запрет, касающийся искусственного разума, но достаточно мощным, чтобы быстро анализировать данные. Программа за пару минут построила для капитана трехмерную карту, и Роуз скользнул в нее.
Обрывки и осколки. Данные повреждены. Движение масс. Что-то на краю зоны действия станции. Корабли. Много военных кораблей. Хаотичные движения. Прыжки вдалеке. Черт, когда это закончилось, когда?..
– Кадж, – позвал Роуз, нащупав конец записи, – открой ссылку.
Оружейник чуть шевельнулся, подключаясь к данным, доступ к которым разрешил капитан корабля. Алекс знал, что сейчас видит его подчиненный. Искусственный интеллект собрал всю полученную информацию – изменения гравитационных полей, скачки температуры, выбросы энергии, изменения градаций света, радиосигналы – и слепил из нее визуальную картинку.
– Видишь точки? – спросил капитан.
– Тепловые сигнатуры двигателей, – отозвался Кадж. – Военные корабли уходят в прыжок. Десятка два.
– Можешь идентифицировать?
– Мои системы опознали сигнатуры окранианцев и закариан.
– Нет, те два, самые первые. На краю.
– Этих в моих справочниках нет.
Роуз оглянулся. Навид, как ни удивительно, натянул шлем и сидел за своим пультом необычайно смирно, уложив руки на подлокотники.
– Чертовщина, – бросил Роуз. – Акка! Что там с разрушениями?
– Радиация выше естественной, – отозвалась майор. – Здесь было сражение. Но… небольшое. Что-то просто хаотично расстреливало объекты на орбите. Возможно, даже не прицельно. Или в панике. Как человек бьет сам себя, когда ему под куртку заберется летающий червь.
– Нав, – позвал Роуз. – Навид! Что с тобой?
Связист медленно поднял забрало шлема. Его лицо, смуглое, осунувшееся, выглядело неестественно спокойным.
– Они кричат, капитан, – медленно произнес он. – Просят помощи. На открытых каналах. Малые суда, исследовательские станции. Они не понимают, что произошло. И они…
– Что? – спросил Алекс.
– Они умолкают.
Капитан резко отвернулся. Целую минуту он смотрел прямо перед собой – невидящим взглядом, не замечая ни сигнальных огней на пульте, ни графиков на экране.