Облегчение, которое она чувствует, услышав это, сразу же отражается на ее лице.
— Значит, если бы я захотела, я могла бы уйти в любой момент и делать все, что захочу?
Мне любопытно, что она хочет делать со своей свободой. Она не похожа на девушку, которая будет проводить весь день в дорогих бутиках, раскупая свое маленькое сердце. Возможно, я смогу найти ей безопасное место где-нибудь, работая со мной. Это решило бы две наши проблемы: ее скуку и мое очень навязчивое желание всегда держать ее рядом со мной.
— Не одна, — поправляю я, мгновенно украв ее облегчение. — Фамилия Бэйнс предлагает тебе уровень защиты, которого у тебя никогда раньше не было, но она также рисует мишень на твоей спине. Ни для кого не секрет, что за эти годы у меня накопился довольно большой список врагов. Чтобы добраться до меня, они теперь попытаются использовать тебя, – моя навязчивая идея. Моя слабость. Моя жена. Когда я дал ей свою фамилию, я знал, что они попытаются использовать ее против меня, и когда они это сделают, они быстро — и жестоко — поймут, какая это огромная ошибка. Раньше я думал, что проявляю творческий подход к пыткам, но если кто-то придет за моей женой, неизвестно, что я сделаю. — Я работаю над поиском подходящих охранников для твоего отряда. Это должно занять всего несколько дней.
Пока мы разговариваем, Нова сужает список кандидатов. Кажется, мне трудно выбрать мужчину, которому я могу доверять и который будет держать его руки и глаза подальше от моей девушки.
— Пока это не произойдет, тебе придется оставаться в пентхаусе, если только Нова или я не сможем сопровождать тебя.
— Сопровождать меня? И тьфу, телохранители. Единственным, кто мне нравился, был Брейден, но остальные были либо чертовски злыми, либо извращенцами. Или и то, и другое, — стонет Риона, еще глубже опускаясь на диван. Вздохнув, она кладет голову на спинку подушки. После секунды размышления она говорит: — Обещай, что это будет всего пару дней. Я серьезно об этом говорю. Хоть это и очень красивая клетка, она все равно останется клеткой, если ты держишь меня здесь взаперти.
Я киваю.
— Я поговорю об этом с Новой, когда встречусь с ним через некоторое время.
Она поглаживает макушку моей влюбленной собаки.
— Отлично. Я останусь запертой в твоем гигантском пентхаусе с твоей собакой, – она бросает на меня многозначительный взгляд. — На два дня. Только. Если ты попытаешься удержать меня здесь дольше, предупреждаю тебя сейчас, я не буду так повиноваться твоему плану.
— Ой? Это правильно? Ты делаешь худшее, Риона. Мне бы хотелось посмотреть, что у тебя в рукаве, – вскоре она узнает, что единственный способ получить доступ к лифту — это ключ-карта. Если она захочет покинуть это место, ей понадобится один из них, а поскольку их всего пять, ее шансы на побег выглядят не слишком хорошими.
— Не говори, что я тебя не предупреждала, – не такой уж и невинный взгляд, который танцует на ее лице, почти подхватил ее и вернул в мою спальню.
— Я слышал тебя громко и ясно, — возражаю я, совершенно не обращая внимания на ее угрозу. — Цербер лучше обучен и более смертоносен, чем большинство моих солдат. Он будет охранять тебя, пока я буду на работе.
— Тогда тебе следует просто нанять его охранять меня. Он милый и не умеет говорить. Для меня это беспроигрышная ситуация, — говорит она с небольшой, но искренней улыбкой. Это первое, что украсило ее губы с тех пор, как мы поженились. — А еще Цербер и Тартар… ты любишь греческую мифологию?
— Я впечатлен тем, что ты собрала это воедино, – я склоняю к ней голову.
Она снова улыбается, небрежно подняв плечи.
— Что я могу сказать? В Нью-Йоркском университете я специализировалась на гостиничном бизнесе и изучала мифы. Греческие истории мне больше всего понравились.
У меня от этого дергаются губы. Это еще один странный, но идеальный способ соответствия частей Рионы моим.
— Моя мать была наполовину гречанкой и большую часть детства провела в Греции. Вместо того, чтобы читать традиционные сказки на ночь, она рассказала мне и моим братьям мифы, на которых она выросла. Должно быть, они прижились, потому что я назвал свою сторожевую собаку в честь зверя Аида, а у моего брата Астора есть беркут по имени Перифас в честь легенды о Зевсе.
Рот Рионы слегка приоткрывается.
— У твоего брата есть орел? Что это за питомец?
Я рассмеялся.
— Нехороший. Между птицей и чистокровной лошадью его недавно приобретенной жены у него, по сути, целый контактный зоопарк.
— Твой брат тоже недавно женился?
— Да, несколько месяцев назад. Ее зовут Инди. Напомни мне рассказать тебе о том, как он как-то встретил свою невесту. Это целая история, – Астор пытается притвориться, что избавился от разврата, в котором мы выросли, став престижным членом академических кругов Сиэтла, но он насквозь Бэйнс. Свидетельством тому является похищение девушки собственного сына. Тот факт, что он также выбросил отчима своей жены за борт вертолета, является еще одним доказательством того, что он не такой сдержанный, каким пытается быть. Полет туда, чтобы помочь ему в этом начинании, был очень веселым… моментом настоящей братской связи для нас, если я так говорю.
Она наклоняется вперед и рассматривает меня взглядом, который я не могу понять.
— Что?
— Это всего лишь первая информация, которую я узнала о тебе, и она не касается твоей дьявольской войны или хаоса, который ты сеешь в городе. Или о том, какие у тебя вкусы в постели, — объясняет она, и ее глаза вспыхивают при упоминании о нашем более интимном времени, проведенном вместе. — Это было как раз о тебе. Твоя семья. Это было реально.
Разговор о моей семье или личных подробностях обо мне всегда казался верным способом дать моим врагам боеприпасы, которые можно использовать против меня или моей растущей империи. Всегда казалось разумнее никогда не позволять кому-либо копать так глубоко. Помогает то, что я до смерти напугал большинство людей, и они не посмеют попытаться выведать обо мне личную информацию. Было время, и я, и Астор беспокоились о моем племяннике Каллане. Точно так же, как я поступлю со своими детьми, когда придет время, мы защищали Каллана от уродства этого мира так долго, как могли. Это закончилось прошлым летом, когда он приехал ко мне и сообщил, что готов участвовать в семейном бизнесе. Кто я такой, когда мне почти двадцать четыре года, чтобы сказать молодому человеку «нет»? К тому времени, когда я был в его возрасте, я управлял империей Бэйнов уже почти три года.
— Двигаясь вперед, тебе следует делать это чаще. Если мы действительно женаты, я бы предпочла, чтобы у меня не было ощущения, будто я живу с совершенно незнакомым человеком, который время от времени меня трахает, – ее глаза скользнули по мне с головы до ног. — Это еще одна вещь, о которой я хотела с тобой поговорить.
— Ты хочешь поговорить о том, как я тебя трахаю? — размышляю я с ухмылкой. — Мне уже нравится эта смена темы. С чего нам начать?
На этот раз она не улыбается.
— Мы можем начать с того, что ты скажешь мне, будешь ли ты трахать других женщин, пока ты женат на мне. Судя по тому, что я видела, в нашем мире верность не воспринимается очень серьезно. Возможно, у меня нет ничего такого, что я могу предложить, но у меня есть гордость, и я не позволю тебе отнять ее у меня. Я видела, как жены свисали с рук своих мужей, думая, что они — ценная вещь, в то время как все остальные в комнате знают, что он проводит выходные со своей любовницей. Это грустно и неловко, и я поклялась, что никогда не стану одной из этих женщин, если смогу.