Она просто закатывает глаза. Еще один ход, который до ее появления в моей жизни удавался только Нове, да и то он должен был застать меня в хорошем настроении. Рионе нет нужды идти на такие меры, чтобы гарантировать, что она не получит от меня плохую реакцию.
Мне нравится эта ее сторона, потому что она подлинная.
Неприятное горловое дыхание Найла заставило мой палец дернуться.
— Может, мы перейдем от этого цирка к настоящей причине, по которой мы все здесь собрались?
— Ах, да. Давайте.
Я подвожу Риону к столу и сажусь на единственный стул, расположенный напротив Найла. Она пытается отстраниться от меня, но я не могу этого сделать.
Обхватив ее узкую талию, я насильно усаживаю ее к себе на колени. Риона беспокойно дергается и снова пытается покинуть защиту моего тела. Как в тисках, я обхватываю ее за середину и заставляю оставаться неподвижной. Она делает то, что я молча требую от нее, хотя и жестко.
— Ты должен мне полмиллиона долларов, Найл.
Тадхг опускается в кресло рядом с ним.
Мой новый тесть — если его действительно можно так назвать — фыркает и смотрит на меня.
— Это здесь. Я принес то, что тебе причитается.
Я несколько раз постучал костяшками пальцев свободной руки по слегка липкой лакированной поверхности стола, а затем жестом указал на Тадга.
— Полагаю, вы причина столь быстрого обращения?
— Мои источники сообщили мне, что, хотя Найл совсем недавно продал оружие моим конкурентам, деньги от этих продаж уже исчезли с его счетов. Я предполагаю, что семья Моран задолжала не только мне.
Тадхг не стал отрицать этого и, уверенно кивнув, сказал:
— Мне сказали, что ваши посланцы передали моему зятю, что вы рассчитываете получить возмещение в течение недели.
—Неделя была более чем справедливым сроком, — объясняю я.
Все тело Найла подается вперед так быстро, что я крепче прижимаю к себе жену.
— Справедливым? Думаешь, ты был чертовски справедлив?
— Я был справедлив, — говорю я ему, и темная грань, которую мне до сих пор удавалось держать в узде, проявляется. — Не вбивая гвозди в твои глазницы, я был справедлив. Когда я отнял у твоего вороватого сына только одну руку, я был справедлив. Когда я позволил тебе, идиоту, привившему своему полубезумному сыну святость и право на существование, выйти из церкви живым, я... был. Был. Справедливым.
Клянусь, этот клоун постоянно забывает, что именно из-за него он оказался в этой ситуации.
— Веришь или нет, Найл, но именно так выглядит моя снисходительность, но если ты продолжишь давить на меня, я без труда покажу, насколько несправедливым я могу быть.
Риона перекладывается ко мне на колени, ее рука ложится на мое предплечье. Я не могу быть уверен, что она осознает, что делает такой шаг, и, хотя этот утешительный жест не нужен, я нахожу его приятным.
Тадхг поднимает руку и бросает на Найла острый взгляд.
— Хватит!
Чистая властность в его голосе впечатляет.
— Ты уже достаточно навредил. Держи свою варежку закрытой и перестань еще глубже закапываться в дерьмо, в котором ты оказался. Может, тогда ты сможешь уйти, сохранив хоть толику достоинства, которое у тебя осталось.
Ага. Это официально, мне нравится дедушка.
— Найл не в состоянии обеспечить тебя той суммой денег, которую должен тебе.
Если бы словами можно было физически ударить человека, Тадхг только что нанес адский удар.
— Я оплачу счет за его ошибку.
Мои глаза сужаются при этих словах.
— С чего бы тебе это делать? И избавь меня от этой ерунды про "он член семьи". Не нужно быть психологом, чтобы понять, что ты завтра же променяешь его плоскую задницу на небрежный минет, если у тебя будет хоть половина шанса.
У Найла хватает наглости выглядеть возмущенным этим.
— Ты не знаешь, о чем, черт возьми, говоришь. Мы - семья. Мы...
Он прервал разговор со своим тестем. Раздражение и ярость разъедают его выражение лица.
— Хотя меня это очень раздражает и смущает, гибель Ниалла сломает мою дочь. Она - моя семья. Ни один отец не хочет видеть, как его дочери разбивают серце, — говорит Тадхг без обиняков, не выказывая ни капли эмоций.
— Я также достаточно умен, чтобы понять, что не хочу видеть тебя своим врагом, Бейнс. Я уважал твоего отца.
Я беру свои слова обратно. Мне не нравится дед.
— И я нахожу, что не могу не уважать тебя. Империя, которую ты построил, хоть и впечатляет, но она могущественнее, чем кто-либо мог предположить. Ты не делаешь врага из того, кого знаешь, что не сможешь победить. Ты делаешь их союзниками.
— Умный человек, — говорю я, все еще не понимая, какова его конечная цель.
Не обращая внимания на взбешенного Найла, он наклонил голову ко мне.
— Именно по этой причине я привез тебе деньги, чтобы покрыть долг моего зятя. Полмиллиона долларов в неотслеживаемых золотых кирпичах находятся в кузове нашего автомобиля. Скажи слово, и я прикажу своим людям передать их тебе на хранение.
Он наклонился вперед в своем кресле, опираясь руками на столешницу.
— Я также готов включить дополнительные сто тысяч в знак доброй воли, если ты согласишься принять это предложение. Я могу понять твое желание заставить Найла заплатить за свой долг деньгами или кровью, но, как я уже говорил, я пытаюсь защитить сердце своего ребенка.
Я смотрю между двумя мужчинами.
— Приятно осознавать, что кому-то в этой богом забытой семье небезразлично благополучие их дочери.
Тадг прочистил горло и посмотрел на свою внучку, сидящую у меня на коленях.
— Мы с твоей бабушкой не знали о твоей помолвке с мальчиком из Козлова. Если бы знали, мы бы…
— Что бы вы сделали? — перебивает Риона, прижимаясь к моему телу.
— Положили бы этому конец? Почему-то мне очень трудно в это поверить. Если бы Козловы действительно были самыми высокими претендентами, именно их вы бы выбрали для меня, потому что так принято. Всегда так было. Сыновья учатся бизнесу, а дочерей продают тому, кто станет самым сильным союзником. Неважно, кто он - серийный убийца-садист или насильник, если он приносит пользу семье, какая разница, верно?
И Найл, и ее дедушка смотрят на мою жену, словно не узнавая ее, а я чувствую, как моя грудь надувается от гордости.
Это моя девочка. Покажи им свои клыки.
— Ты права, — безропотно соглашается ее дед, в то время как Найл выглядит так, будто хочет протянуть руку через стол и придушить Риону.
Попробуй, приятель, посмотрим, что получится.
— Но сейчас это не имеет значения, не так ли? Ты заключила прочный союз с гораздо более могущественной семьей, чем русские.
Настала моя очередь вмешаться.
— Мой брак с Рионой никогда не будет использован в интересах клана Моран. Я не союзник. Как и всегда, я — шип на вашей стороне, медленно разрушающий вашу империю.
— Что мы тебе сделали? — Найл сплюнул.
Я пожимаю плечами.
— До недавнего времени ничего примечательного. Вы просто стояли у меня на пути.
Невозможно создать такую империю, как у меня, не уничтожив по пути конкурентов. Редко это бывает личная месть. Это уродливая сторона еще более уродливого бизнеса. Найл понимал это, когда у него еще были целы яйца. Теперь я думаю, что они хранятся в дизайнерской сумочке его пронзительной жены.
— Я все больше устаю от этого разговора и еще больше устаю смотреть на твое свиное лицо, Найл, — говорю я им, глядя на часы Rolex на своем запястье. — Поэтому я принимаю твое предложение в шестьсот тысяч золотом, Тадхг.