Помочь ей запереть студию, мы пошли в нашу любимую кофейню вниз по дороге, прежде чем дошли до этой скамейки в парке.
Лия вздохнула, проведя рукой по темным волосам и откинув их на плечо.
— Я просто думаю, что ты играешь с огнем, заставляя Эмерика злиться.
На ее лице появляется недоверчивое выражение.
— Мы все слышали историю о том, какой он, и после того, что, как ты мне рассказала, произошло на твоей свадьбе... Я просто не хочу, чтобы ты пострадала, Рио.
Как будто это вторая натура, я мгновенно, не задумываясь, говорю ей:
— Эмерик не причинит мне вреда.
По крайней мере, не в том смысле, который я не нахожу приятным.
В моей душе что-то успокаивается, когда я понимаю, что искренне верю в то, что только что сказала. Даже если он будет сильно злиться, когда я вернусь домой, я знаю, что с Эмериком я в безопасности. Многие ли могут сказать такое?
— Я все еще не знаю… — она качает головой.
— Ты знаешь парня, который застрелил его на Новый год?
Меня не удивляет, что Офелия знает об этом. Я уверена, что все, кто был свидетелем, сбежались и рассказали своим друзьям. В нашем обществе сплетни распространяются быстрее лесного пожара.
— Конечно, знаю. Я стояла прямо там, когда раздался выстрел.
Лия сморщила нос.
— Очевидно, Эмерик отправил букет фруктов, набитый пальцами стрелка, домой своему боссу и семье.
Не знаю, какой должна быть реакция на подобное, но, судя по выражению ужаса на лице Офелии, смеяться не стоит.
— Рио!
— Что? — спрашиваю я, подавляя очередной приступ смеха.
— Все эти тупые, мать их, мужики продолжают преследовать Эмерика, думая, что им удастся как-то одержать над ним верх, а потом все удивляются, когда он отрубает им части тела.
Смотри на себя, папу и Тирнана.
— А чего они ожидали? Они просто облажались, а потом узнали об этом сполна. Эмерик не просто так находится на вершине уже более десяти лет. Я просто не понимаю, почему люди все еще отчаянно пытаются это сделать.
Темно-карие глаза Лии расширились, она смотрит на меня так, будто не знает меня.
Мне не нравится этот взгляд. Точно так же смотрели на меня отец и дед в тот день в пабе. Мой первый инстинкт - надеть тщательно созданную маску, но я больше не хочу этого делать, потому что мне это не нужно. Замужество за Эмериком означает, что мне не нужно скрывать, кто я такая. Больше не нужно.
— Что? Почему ты так смотришь на меня?
Ее узкие, но сильные плечи вздымаются.
— Я просто в шоке от того, что ты так защищаешь его после того, как он…
— Все, что он делает, - это защищает империю, которую он с таким трудом построил. Люди прекрасно понимают, с каким человеком им приходится иметь дело, и продолжают бросать ему вызов. Не вина Эмерика, что люди так и не научились.
Выходка моего отца в тот вечер в пабе - тому подтверждение.
— Я хотела сказать, после того как он заставит тебя выйти за него замуж.
Несмотря на мою злость на него за то, что он затягивает с поиском телохранителя, чтобы я могла свободно приходить и уходить, когда захочу, мое пребывание в роли жены Эмерика не было ужасным. Со стороны это может показаться, что я сошла с ума, но для меня последние две недели подарили мне возможность просто... быть. Я могу существовать. Мне не нужно притворяться тем, кем я не являюсь, и мне не нужно ходить по его дому в скорлупе, как я ходила по дому своего детства.
Меня должны были видеть и не слышать. До него.
Теперь моя душа свободна.
Подняв подбородок, я говорю своей самой близкой подруге чистую правду.
— Я не ненавижу его, Лия. Эмерик жесток и непостоянен, но он не пугает меня. Не так, как он пугает всех остальных. Меня пугает тот факт, что если я позволю себе, то, думаю, однажды смогу полюбить его.
И что дальше?
Офелия обхватывает своими слегка мозолистыми пальцами мое запястье, так как кофе со льдом все еще у меня в руке.
— Поверь мне, я понимаю - может быть, лучше, чем кто-либо другой — что ты сейчас чувствуешь. У мужчин-банщиков есть свойство заползать под кожу, а затем в сердце, и как бы вы ни старались жить дальше, они все равно там застревают.
Теперь моя очередь смотреть на нее так, будто я ее не знаю.
— У тебя было прошлое с Бейнсом?
При воспоминании о том, как хорошо она ориентировалась в Тартаре, у меня свело живот.
— Ты и Эмерик...
Ее лицо опускается, а рука крепче сжимает меня.
— О, Боже, нет! Нет, только не он.
Она отводит взгляд и испускает еще один долгий вздох.
— Я никогда не рассказывала тебе, потому что это не имело никакого значения и было так далеко в моем прошлом, но у меня есть небольшая история с семьей Бейнс. Когда мы жили в Сиэтле, я соседствовала с Астором Бейнсом и его сыном Калланом. Помнишь Баша, моего старшего брата? Он был лучшим другом Каллана в средних и старших классах, так что я проводила с ним немало времени.
Я смотрю на свою подругу.
— Это определенно похоже на то, что должно было появиться раньше.
Она поднимает плечо.
— Как я уже сказала, это была древняя история, а когда мы переехали сюда, то потеряли все контакты.
Лия слабо улыбается.
— Да ладно, не вини меня слишком сильно за это. Ты же не рассказывала мне о каждом друге, который был у тебя в неловкие подростковые годы.
Я бросаю на свою потрясающе красивую подругу сомнительный взгляд.
— Не лги мне. У тебя никогда не было неловкого периода в жизни.
Офелия - это идеальное сочетание ее отца французского происхождения и матери-филиппинки. Я несколько раз встречался с ее мамой, Саломеей, и она не только замечательный директор некоммерческой организации, но и просто красавица. Ее брат, Баш, также был одарен хорошей внешностью. Когда мы с ним познакомились, он был одет в форму морской пехоты, а, как говорится, есть что-то такое в мужчине в форме.
— У меня были брекеты в средней школе.
— Заткнись. У нас у всех были брекеты в средней школе.
Я отмахиваюсь от нее, и тут мне в голову приходит мысль.
— Но, эй! Погоди-ка! Я точно знаю, что Каллан сейчас здесь, в Нью-Йорке.
На прошлой неделе Эмерик упомянул, что его племянник теперь занимается бухгалтерией в семейном бизнесе, когда поздно вернулся домой со встречи с ним.
— Ты его уже видела?
Кончики высоких скул Лии ярко покраснели.
— Ага! Похоже, все не так далеко в прошлом, как ты говоришь. Теперь выкладывай.
Я знаю, что Эмерик будет в ярости, но это того стоит. Я нуждалась в этом времени, и больше всего мне нужно было поговорить с кем-то за пределами его дома. Мне нужна была моя подруга.
Вскоре после того, как мы допили кофе, Офелии пришлось уйти, чтобы встретиться со своей подругой, которая учится в Джульярде. Очевидно, отец бедной девушки давно болен, и, похоже, ей придется вернуться домой, чтобы быть ближе к нему.
Учитывая то, как со мной обращался мой собственный отец, я не могу представить себе, как можно собрать все вещи и переехать через всю страну, чтобы быть с ним. После того, как он говорил обо мне и называл меня "шлюхой с переломом", я не думаю, что мне было бы все равно, насколько он болен.
Я бы и пальцем не пошевелила . Я не хочу ему помогать, и о том, чтобы он играл активную роль в моей жизни, теперь не может быть и речи, но Эмерик был прав, когда сказал, что я не готов смотреть, как умирает мой отец. В глубине души я знаю, что если он и дальше будет давить на Эмерика, то именно так и закончит свою жизнь. Я также знаю, что ничего не могу сделать, чтобы помешать ему идти дальше по тому пути, который он сам себе выбрал. Отец сам роет себе могилу, и он слишком упрям, чтобы понять, что грязь уже по шею.