— То есть как Гебекли-Тепе?
Гебекли-Тепе, храмовый комплекс двенадцатитысячелетней давности в Турции, состоял из каменных монолитов и других сооружений: в какой-то момент их долгой истории все они были полностью погребены в земле, но во всех других отношениях ничуть не повреждены.
— Да, — кивнул Ласки, явно довольный отсылкой. — Что-то в таком духе.
Инженер присел на корточки, перегнулся через край раскопа как можно ниже и дотянулся рукой до гладкого лица исполина.
— А вы уверены, что погребен он был не лицом вниз?
— Совершенно уверены, — подтвердил Ласки. — Положение рук и ладоней, не говоря уже о фаллосе, явственно показывают, что лежит он на спине и смотрит в небо. Как бы то ни было, мы раскопали землю под его головой. На той стороне никакого лица нет.
— Кажется, я вижу следы зубила, — пробормотал Амундсон, легонько касаясь черного камня подушечками пальцев.
— Лучше всего их видно рано поутру. Когда солнце светит под низким углом.
Амундсон внимательно разглядывал загадочную безликую маску; археолог молча ждал. Наконец инженер встал на ноги и обернулся. В светло-серых глазах заплясали нетерпеливые искорки.
— Все получится, я уверен.
Ласки хлопнул его по плечу:
— Превосходно! Завтра и начнем.
Обед, точнее, ужин превзошел все ожидания. Стряпней занимался Сайкс, причем по собственному желанию, объяснила Амундсону Анна Ласки. По части готовки коротышка-кокни оказался настоящим мастером. На археологических раскопках обычно едят местную кухню, но в Кел-тепу здешним землекопам посчастливилось отведать экзотическую для них пищу — ростбиф, пудинг, клецки, рыбу с жареным картофелем, пирожки с мясом, рагу, сосиски с картофельным пюре.
— В первый же вечер на раскопе повар из местных, назначенный Гани, приготовил хорхог и хушур{76} — козлятину и обжаренные клецки, — рассказала Анна. — На мой вкус, вышло не так уж и плохо, но Сайкс себя не помнил от возмущения. Чуть не на коленях умолил Джо приставить его к кухне.
Разговор вокруг длинного обеденного стола в общем шатре тек живо и непринужденно, безо всякой напряженности, зачастую присущей собраниям людей науки. Отчасти благодаря яркой личности профессора Ласки — его энтузиазм и благодушие оказались просто-таки заразительны. А отчасти — благодаря его любезной супруге, которая исполняла за столом обязанности хозяйки. Но главным образом — благодаря общему ощущению триумфа, что распространялось на всю группу. Участники раскопок знали: они творят историю и в то же время содействуют будущему успеху собственной академической карьеры. Так что жаловаться было не на что.
Через стол одновременно велось сразу два разговора, один — на английском, среди американцев, второй — на монгольском, среди местных землекопов. Гани, так Анна Ласки называла Цахиа Ганцорига, работал переводчиком в те редкие моменты, когда представителю одной группы хотелось сказать что-то представителю другой.
Амундсон заметил, что некоторые монголы вертят в руках маленькие резные каменные диски размером с серебряный доллар. Когда представилась возможность, он повернулся к девушке, сидящей справа, — светловолосой аспирантке из Университета Южной Калифорнии по имени Люс Хендерс.
— Вы не скажете, что это за штуки такие? — шепнул он.
Задержав вилку у губ, девушка проследила за направлением его взгляда и улыбнулась.
— А, вы про наши талисманы? Так их профессор Ласки называет. Мы их здесь в могилах повсюду находим.
— В могилах?
Люс одновременно жевала и кивала.
— Весь этот участок на самом деле — одно большое кладбище. Повсюду вокруг колосса — так мы статую называем — сплошь могилы. Сотни могил, может, даже тысячи. Кости не сохранились, но при раскопках мы находим каменные костницы, а внутри — вот эти резные диски.
— А с костями что случилось?
— Их поглотило время. Много тысяч лет назад здесь была влажная речная долина. Кости в таких условиях не сохраняются — если не окаменеют.
— А амулеты сделаны из того же камня, что и колосс?
— Мы в этом практически уверены, — отозвалась девушка. — Камень не местный.
— А можно мне один такой? — сконфуженно спросил Амундсон. — Я с его помощью настрою проектор, прежде чем его устанавливать.
— Почему бы и нет; у нас их тут десятки. У каждого такой есть. Одну минутку.
Она встала и вышла из палатки. Амундсон налег на еду.
Спустя несколько минут девушка вернулась и, улыбаясь, вложила ему в руку нечто холодное и твердое. Инженер внимательно рассмотрел подарок.