Отдельные пункты иногда меняются, но, в общем-то, по средам нам привозят заказ такого рода. Изредка случаются замены (если в супермаркете закончился какой-то продукт, то вместо него в заказ включают другой, сходного качества), но за ними приходится следить — мнение Хелен о приемлемых для замены продуктах радикально отличается от мнения работников супермаркета. А во всем остальном по нашим заказам можно часы сверять — прошу прощения за нелепое сравнение, — и именно поэтому я обернулся к Хелен, наполовину разобрав второй красный пакет. Да, в нем был зеленый лук и светофорная упаковка сладких перцев (красный, желтый, зеленый), как обычно в еженедельном заказе. Однако в пакете обнаружилось и две веселенькие упаковки детских йогуртов, и кусок молодого чеддера, такого, как любим мы с Оскаром. А еще — «экономичная» коробка убийственных шоколадных десертов, не говоря уже о шести толстых сочных стейках и упаковке итальянской мясной нарезки с пятью сортами салями.
— Мням-ням, — сказал я.
Честно говоря, я обрадовался. И даже несколько расчувствовался. Обычно — в редких случаях — я приобретаю подобные вещи в магазине деликатесов или на небольшом рынке поблизости; и та и другая точки находятся в десяти минутах ходьбы от нашего дома, но, к сожалению, в противоположных сторонах. Появление такой еды в доме общепринятым методом, путем доставки из супермаркета, выглядело очень трогательно.
— Что? — сказала Хелен, дописывая мейл.
Когда она приближается к концу сообщения, то печатает быстрее, чтобы поскорее запустить послание в киберпространство. Она нажала кнопку «отправить» и наконец-то осмысленно взглянула в мою сторону:
— Что ты сказал?
— Хорошо закупились. Необычно, но мне нравится.
Она улыбнулась, радуясь моему счастью, а потом наморщила лоб:
— А это еще что за фигня?
Я перевел взгляд в указанном направлении:
— Йогурт.
Она схватила упаковку и брезгливо ознакомилась со списком ингредиентов:
— Я этого не заказывала. И этого тоже! — Она ткнула в салями и стейки. — И сыр не тот. Черт возьми!
Она стремительно удалилась.
Я остался в тихой кухне, ожидая продолжения. Беглый осмотр остальных пакетов — зеленых и сиреневых — ничего не прояснил. Их содержимое ничем не отличалось от нашего обычного заказа.
Пять минут спустя на лестнице послышались шаги двух пар ног. На кухню Хелен вошла в сопровождении затюканного парня, который доставил заказ. Парень нес три красных пакета.
— Все дело в системе, — смущенно бормотал он, — система сбоит. Я начальству говорил, что в ней неполадки. Ну, в системе заказов то есть.
— Что ж, бывает, — добродушно отозвалась Хелен и повернулась ко мне. — В общем, все остальные пакеты — из нашего заказа. А оба красных — из чужого.
Все продукты из красных пакетов, выложенные на стол, я снова поместил в пакеты, и мы совершили обмен: возвратили красные пакеты из чужого заказа, получили наши. Парень из службы доставки еще раз пять извинился, причем в такой манере, которая и без слов делает понятным, что извиняется он за систему, а не за какой-либо свой промах, и направился к лестнице.
— Я его провожу, — сказала Хелен, на ходу целуя меня в щеку. — Мне пора. Ты тут сам справишься?
— Конечно, — сказал я. — Я всегда справляюсь.
И она ушла. Через несколько минут я уже распаковал и расставил по местам нежирный йогурт, выдержанный сыр, овощи, салат и экологически чистое филе кур, выгулянных на свободе.
А потом произошла странная вещь. Ближе к полудню я отвлекся от работы и пошел на кухню, чтобы сделать себе чаю. Доставая из холодильника молоко, я задумался: «А если бы это и в самом деле был наш заказ?»
Нет, во мне не говорило недовольство. Мы прекрасно питаемся. Я не очень разбираюсь в том, что именно входит в рацион здорового питания (за исключением того, что ежедневное количество овощей и фруктов, по-моему, несколько превышает разумные пределы), но Хелен в этом большой специалист. Если захочется съесть то, что не включено в заказ, чудесным образом доставляемый прямо к двери, никто не запрещает мне сходить в магазин и купить это самому. В конце концов, ни холодильник, ни кухонные шкафы не запрограммированы на отторжение нежелательных продуктов, так что при появлении необычной еды не воет сигнализация и никто не вызывает пищевую полицию.