Мари была человеком, самой младшей в отряде, и это была ее первая большая охота. Веселая милая девчушка, она лучше многих стреляла, как из лука, так и из ружья. Теперь я с трудом узнавала ее. С ног до головы несчастную покрывал слой буро-зеленой вонючей грязи, ресницы и брови слиплись в корку. Мари баюкала правую руку, по-видимому, сломанную и распухшую. Левая штанина от бедра висела лохмотьями, сквозь которые просматривались кровавые царапины. Вместе с ней прошли двое мужчин из живущих на плато. Они помогали ей идти, да что там: она практически висела у одного из них на руках.
Мы молчали. Молчали и прибывшие. Каждый понимал, что любые произнесенные сейчас слова разрушат хрупкую надежду на то, что случившееся поправимо. Пусть страшно и тяжело, но не критично. Может быть, тяжелые раны, увечья, все что угодно — лишь бы не смерть.
Наконец, тяжело вздохнув, заговорил один из сопровождающих:
— Мы нашли ее на границе с болотами два часа назад. Хотели оставить у нас оклематься, но она рвалась в аркх.
Мари обвела площадь мутным взглядом. Она словно только сейчас увидела всех присутствующих. Зацепившись взором за лицо Клохи, она кинулась ей под ноги и заплакала, заговорила — сбивчиво, путано и невнятно:
— Охота была дурная, за два дня ничего, считай… Она сказала, там дичи много, он приманивает ее… Она сказала, нам ничего не угрожает: он спит, все время спит… Сказала, он стар и одряхлел, а дичи там много, с лихвой на всех хватит…
Клохи схватила ее за плечи и затрясла.
— Куда, куда вы влезли? О ком ты говоришь?..
Девочка всхлипнула и, сделав глубокий вздох, заговорила размеренно и почти спокойно:
— Хозяин болот. Их всех сожрал Хозяин болот. Риу повела нас туда, многие были против, но разве могли мы вернуться пустые, без добычи? У нас был шанс, и большинство поддержало ее решение. Там было много одурманенного зверья — его запасов. Мы столько настреляли, доверху одну телегу заполнили… А потом решили вглубь зайти, там тропки узкие, только друг за другом двигаться можно. Я последняя шла, а он спереди появился, только поэтому мне и удалось убежать. Но я видела, видела его вблизи. Мы не могли ничего сделать, никто бы не смог…
Полувздох-полустон прокатился по всем. Мари уже ничего не говорила, а только рыдала. Взвыла и старая Клохи, опустившись рядом с ней на землю и закачавшись из стороны в сторону.
Я могла бы так же рухнуть, если б не державшие меня сыновья. У меня осталось их двое, у ней же — никого… Не должно матери хоронить детей своих и внуков — это против природы, против самого закона жизни. А мне и похоронить-то нечего. Не укутать ноги, которые целовала совсем крошечными, шкурами волков, чтобы не замерзли, пока будут шагать в Сумеречные горы. Не вложить в пальцы оружие, чтобы смог защитить себя на тех неведомых новых дорогах…
Мое внимание притупилось от раздавившей меня каменной тяжести, и я не сразу ощутила присутствие чужих на площади. Когда же увидела, они уже миновали врата, ведущие на Черный остров, и стояли поодаль в молчании. Четверо — человек, миин’ах, гельма и еще кто-то неведомый.
Вчерашние пришельцы принесли с собой большое горе, что же приготовили нам эти? Странно, что в голове у меня осталось место для подобных лишних мыслей. Но тут же они были смытым женским воплем. Вика, обхватив руками огромный живот, каталась по земле, и крик ее был не человеческим, а звериным. От него было холодно и страшно, и все внутри свивалось в тугой комок.
========== Глава 16 ==========
Аркх Владивосток
Веспа
Вот так неожиданно мы угодили с Бала на похороны. И надо же было такому произойти, что вынесло нас именно в тот момент, когда у них стряслась такая беда. Кто-то не туда забрел и погиб, или погибли. Мы как раз успели дослушать речь этой девчонки израненой. Таат хотела сунуться, но Таль ее удержал, и лицо у него такое жуткое было… А когда женщина эта беременная начала по земле кататься и завывать, с него вообще вся краска сошла: того и гляди, в обморок свалится.
Асаи меня удивил: он тряхнул нашего впечатлительного мальчика и что-то прошептал ему на ухо, после чего Талю вроде как полегчало. Он задышал ровнее, и знакомая ленивая полуулыбка вернулась, накрепко прилипнув к губам.
Не знаю, как остальные, а я чувствовала себя ужасно неловко. На нас никто не обращал внимания, все были поглощены своим внезапным горем. Мы же стояли посреди этого (пусть не в центре, а где-то с краешку) и даже с места сдвинуться не могли, поскольку не понимали, куда податься.
Вскоре на площадь стали стекаться другие орьявит и люди. К нам приблизился высокий хмурый мужчина с кустистыми бровями и суровым лицом.
— Ваши друзья предупреждали о вашем появлении. Правда, они не говорили, что вы свалитесь как снег на голову с Черного острова и не удосужитесь даже раздобыть приглашения.
Таат пожала плечами.
— В этом нашей вины нет. Гельма оказались излишне дружелюбными и никак не хотели отпускать нас. Пришлось добираться окольными путями.
Бородач задумчиво почесал затылок.
— Ладно. Остальные ваши в южной части, в шатре Йали остановились. Только вот ей немного не до гостей сейчас. Я велю вас проводить, но будет лучше, если вы другое место для ночлега отыщете.
— А может, обойдемся без ночевки? Сейчас раннее утро. Вы нам даете печать, добровольца и приглашения от агру, и мы перестаем мозолить вам глаза.
Таль спросил это со свойственной ему иронией, но в интонациях проскользнули чуть ли не умоляющие нотки.
Мужчина смерил его с ног до головы равнодушным взглядом.
— Я бы рад помочь, да, похоже, с этим будут проблемы.
— С чем — этим? — упавшим голосом спросила Таат.
— Да с печатью вашей. Вернее, нашей. Она, похоже, находится сейчас в желудке Хозяина болот. Уж не знаю, как вы ее оттуда доставать будете.
В тишине, которая последовала за этими словами, очень громко прозвучало ехидное хмыканье Асаи:
— Почему-то я даже не сомневался, что как-то так и будет.
Не обращая внимание на возмущенный взгляд миин’ах, он усмехнулся и скрестил руки на груди.
— Ну, какое решение будешь принимать, огненная дева?
— Предлагаю для начала разыскать своих, а потом уже думать, — устало вздохнула девушка.
Провожатый отыскался быстро: бородач направил в нашу сторону мальчишку, подавленного всеобщей гнетущей атмосферой вокруг. Идти оказалось недалеко. Еще на подходе я заметила знакомые фигуры, понуро торчащие во дворе круглого дома, покрытого шкурами. Шатры — вроде так назвались эти строения.
Как же я была рада их видеть! Особенно, конечно, Рийка, но и Раша, как ни странно, тоже. С ними был рогатый къерго. Впервые я увидела представителя их Дома не на картинке, а вот так, вживую. Ну и громадина… А глаза будто лед — равнодушные и холодные. Они лишь слегка поменяли выражение, когда он взглянул на Асаи: легкая грозовая тень промелькнула в их глубине. Проклятый тоже сохранял хладнокровие. Если при общении с гельма в лице его проскальзывало презрение и отвращение, которое ему не удавалось скрыть, то здесь такого не было и в помине.
Насколько я поняла по обрывкам разговоров, ненависть Дома Къерго и Дома Тса друг к другу была гораздо древнее исхода с Сель на Землю. Но сейчас два их представителя просто демонстративно «не заметили» присутствия друг друга.
Рийк, бурно пообнимавшись со мной, отреагировал на Таля гораздо спокойнее, чем я ожидала.
— Что, неужели во всем Гонолулу не нашлось любого другого гельма, что вы взяли именно его?
— Ты не поверишь, но моим сородичам нет никакого дела до спасения этого мира. Кроме меня, разумеется, — Таль широко улыбнулся. — И да, я тебе тоже рад, малыш-полукровка Рийк. Даже несмотря на то, что ношу теперь твою отметку.
Он оттянул ворот рубахи, показав под ключицей шрам от ожога в форме пятерни.
— Так что за тобой должок. Как расплачиваться собираешься? — Его голос стал бархатным и завлекающим.