Къерго презрительно фыркнул, а Асаи печально усмехнулся.
— Жаль, что у остального вашего народа память оказалась короче.
— Иногда наши решения зависят не от нас, и орьявит эта истина касается глубже прочих рас.
Больше они не говорили, но взгляд, который проклятый изредка кидал на женщину, потеплел, в нем появилась благодарность, что ли…
Все любопытнее с каждым днем. Что же произошло в их родном мире, почему так разнится реакция других Домов на него, вряд ли такие слова могли быть обращены к чудовищу, вместе с другими подобными ему отправившему целый мир в Хаос.
Плато в мертвых землях. Место, где живут без раскинувшейся над головой сетью. Я ожидала чего угодно, но не обычного поселка, где просторные деревянные дома людей запросто соседствовали с шатрами орьявит. Единственным отличием был высокий бревенчатый забор, отгораживающий это место от всего остального мира.
Йали здесь узнавали практически все. К ней подходили и люди, и орьявит, они не говорили слов сочувствия, но каждый старался обнять ее, поделиться своим теплом и участием. Пожалуй, из всех мест, где мы побывали, аркх Владивосток вместе со всеми живущими в нем нравился мне больше всего. А еще здесь совсем не чувствовалось различие между Хозяевами и людьми, все они были равно спокойны и дружелюбны. Вопросов лишних тоже никто не задавал, лишь в быстрых тактичных взглядах проскальзывало любопытство. Приветливый юноша-проводник вел нас к шатру, в котором мы сможем выбрать себе оружие для завтрашней охоты. Почуяв мой интерес и пристроившись рядом, он добродушно и подробно рассказывал о том, как у них тут все устроено.
— В самом Владивостоке хранить и носить оружие запрещено, именно поэтому оно все здесь. Много занятного можно открыть. Там есть и огнестрел, и всякие разные холодные игрушки, на любой вкус. Что-то из запасов людей, оставшееся еще со времен до Великой Беды, новодел всякий, есть даже вещи, перенесенные с Сель.
— Зачем вам такие склады? — спросил Рийк, который тоже старался держаться поближе к этой увлекательной лекции.
— В основном для охоты, но и для защиты, конечно, тоже. Я слышал, что в других аркхах предпочитают жить под колпаком Сети, потому что боятся яда, еще присутствующего в воздухе и земле. Не знаю, как в иных местах, но у нас его не осталось вовсе. Зато измененные им животные порой доставляют много проблем. Особенно много в округе собак, или существ, чьи предки были собаками и служили людям. В голодные и холодные зимы они сбиваются в огромные стаи и пытаются прорваться сюда, вот и приходится спасаться огнем и мечом. Но нам-то проще, у нас врата под боком есть, а вот тем, кто уходит жить на дикие территории, совсем худо приходится.
— И много таких? — я не могла скрыть своего удивления. Нам всегда твердили, что Сеть — это наше благословение и единственное спасение, и за ее пределами ничего, кроме смерти, нас не ждет.
— Примерно треть рожденных. Покорение новых земель у нас в крови, — он рассмеялся, а я так и не поняла, кого он имеет ввиду под «нас» — орьявит, к расе которых он, кстати, не относился, людей или просто всех жителей Владивостока.
Он не только рассказывал, но и задавал вопросы. Я довольно-таки подробно поведала ему об устройстве жизни в Милане. Таат косилась на меня не слишком одобрительно, но не вмешивалась и не одергивала. Я сама не заметила, как в мои слова вплелись ностальгически-плаксивые нотки. К тому моменту, когда мы дошли, я уже готова была расплакаться, воспоминания о матушке, братьях и сестрах, узких улочках, залитых солнечным светом, и друзьях-приятелях, наполнили меня печалью.
Проводник оставил нас у входа, напоследок указал на небольшие деревянные домики, стоящие практически вплотную к забору. Они были выстроены специально для охотников из аркха. В них было заготовлено все для отдыха, ночлега и вечерней трапезы.
Оружейный шатер был огромен. Весь его верх был сейчас открыт, так что солнечный свет беспрепятственно проникал внутрь. Чего тут только не было. Я услышала, как восхищенно присвистнул Рийк оказавшись внутри. Видно было, что за всем хранящимся здесь ухаживают очень бережно. Никакой пыли и ржавчины, все разложено и развешано аккуратно.
Пока мы стояли и восхищенно таращились, Йали выбрала себе лук и колчан со стрелами, она внимательно изучила каждый наконечник и оперение. Затем, почувствовав, что остальным требуется ее помощь, она подходила к каждому и мягко что-то советовала. Таат она также предложила лук, только поменьше, и стрелы, обмотанные тряпками, вымоченными в чем-то черном.
— Проще будет тебе поджигать стрелы, чем запускать огненные шары, меньше сил придется тратить.
Миин’ах кивнула, соглашаясь.
Для Рийка, бродящего от стены к стене с пустыми руками и абсолютно ошалелым взглядом, она выбрала короткий легкий меч. На его слабые протесты и обиженный вид она возразила:
— Твоя сила в ловкости, а не в меткости, а сейчас лучше доверять своим умениям, а не пытаться научиться новому.
Такой же меч она протянула Талю, но он, демонстративно фыркнув, снял со стены изящно изукрашенный пистолет (в Милане похожие, но, конечно, проще, иногда можно было встретить у стражников из людей, достать такой было предметом особой гордости и хвастовства).
— Я не уверен, что с этой штукой буду для Хозяина опаснее, чем для окружающих. Но никакие похвалы моей ловкости не заставят меня приблизиться вплотную к неведомой твари, сумевшей за один присест пообедать целым отрядом охотников, — ехидно заметил гельма, Йали лишь пожала плечами.
— Девочка, а ты каким-нибудь оружием владеешь? — ласково спросила она у меня. Я напрягла память, кроме кидания камней да помощи маме в разделке овощей тупым кухонным ножом, в голову ничего не приходило. Пришлось смущенно молчать.
— На вот, возьми. Это людское охотничье ружье. — Она мне протянула что-то, отдаленно напоминающее пистолет, только гораздо длиннее. — Я покажу, как с этим обращаться, и еще патроны к нему возьми, — в мои руки перекочевал маленький холщовый мешочек. — Редкость большая, нынче никто уже ничего подобного не делает, разве что агру, хотя зачем им это…
К старшим орьявит не подходила. Вот как забавно наш отряд разделился на старших — пришедших с Сель — и младших — рожденных на Земле. Разделился он, правда, только в моей голове, но ведь и правда, тот же Раш гораздо сильнее отличался от меня и Рийка, чем те же Таль или Таат.
Зарак ничего выбирать не стал, демонстративно положив ладони на рукояти внушительных кинжалов или ножей, покоящихся на его бедрах. Раш тоже подходить к оружию не стал, на мой вопросительный взгляд сухо бросил:
— Моя голова полезнее, чем руки. А управлять и тем и другим одновременно я не в силах.
Асаи же, напротив, очень долго и внимательно все рассматривал. Лицо его при этом то и дело брезгливо кривилось. Но оно просияло, когда из самой дальней кучи в углу он вытащил нечто. Даже не знаю, как обозвать эту штуку, больше всего она мне напомнила скрученный бич сродни тем, что пастухи погоняют стада. Простая деревянная рукоятка и свернутый жгут из непонятного черного материала с металлическим отблеском. Тса выглядел настолько счастливым, словно ему удалось отыскать по меньшей мере фамильный клинок, украшенный драгоценными камнями.
— У вас сохранился соро? — В голосе Раша явно проскальзывало почтение и, скорее всего, его причиной была штуковина в руках проклятого, а вовсе не бережливость орьявит.
— Сломанный, вернее, мертвый соро, — осмотрев штуковину, с сожалением произнес Асаи.
— Мертвое оружие у мертвого тса, что ж, это закономерно — после того, как Таль это выпалил своим всегдашним ироничным голоском, я прямо сжалась вся, понимая, что он переходит все границы и сейчас последует взрыв. Все испуганно переглянулись, лишь уголки губ къерго поползли вверх. Но Асаи проигнорировал насмешку, он, лениво изогнув бровь, взмахнул рукой, вдоль которой развернулся, расплелся неведомый соро. Еще одно неуловимое для глаз движение, и сверкающая змея скользнула вперед. А на конце ее расцвело соцветие из острых лезвий. Оно лишь слегка коснулась груди гельмы, и рассеченная на множество лоскутов рубашка вместе с оружием вернулась к Асаи.