Он был отважный, благородный, сильный, умный. Блестящий офицер, принц. А его отчаянная по смелости попытка одному остаться в городе, чтобы освободить принцессу, хотя и граничила с безумием, но была благородной.
Почему же я тогда так переживаю, что он смог завоевать любовь женщины, прекраснейшей в мире? Только потому, что сам люблю ее?
Но это абсурд! Моя любовь к Дарлуне глубока, сильна и искренна. Я буду любить ее до конца жизни. Я буду сражаться за нее до последнего вздоха, до последней капли крови.
Но, увы, я не дворянин, не принц, не наследник королевского трона и громадного состояния. Моя любовь была безнадежна. Дарлуне нужен человек, который бы сидел рядом с ней на троне, который бы с детства был обучен править государством. Это был, конечно, Валькар! Я представил себя в роли принца-консорта. Что я могу знать о королях? Единственное, что я хорошо знал и умел делать — это быть пилотом вертолета… и устраивать себе всякие неприятности. О, к этому у меня был большой талант!
Но я был всего лишь человеком, и мне кажется, что я при встречах с Валькаром был хмур, неразговорчив, даже резок.
Я не говорил ему о возможности убийства Васпиана. Пусть грех этого преступления падет на меня одного. Валькар ничего не должен знать. Когда придет время, когда возникнет необходимость — я просто сделаю это.
Шли дни и приближалась свадьба. И затем произошло одно необычайное событие. Я до сих пор помню то радостное чувство, которое овладело мной. Жизнь снова вернулась ко мне.
Думаю, что Валькар не догадался о том, что происходит в моей душе, хотя он, несомненно, замечал мою угрюмость и депрессию.
Как-то мы сидели за угловым столиком с бутылкой вина. И в разговоре я, совершенно не подумав, что-то сказал о любви Дарлуны к Валькару и о его любви к ней.
Он страшно удивился, а затем громко рассмеялся.
— Боюсь, что ты неправильно меня понял, Джандар, — сказал он сквозь смех.
— Как это?
— Почему ты говоришь о нашей любви? Да, мы действительно хорошие друзья с самого детства. Но, увы, мы не любим друг друга.
Он рассмеялся, правда, немного печально.
— Между нами, — сказал он, — всего лишь политический союз. Я думал, что ты это понимаешь. Дарлуна никогда не любила меня… и никого другого.
— А ты?
Он усмехнулся.
— О, я был бы для нее прекрасным мужем, я очень уважаю ее и восхищаюсь ею, но я никогда не любил ее.
— Но я видел вас в объятиях друг друга, видел ее мокрые от слез глаза видел молящий взгляд…
— Это, должно быть, тогда, когда она упрашивала меня бежать из города, пока меня не раскрыли, — сказал он. — Она не могла допустить, чтобы я погиб из-за нее. Но, Джандар, ты снова побелел как смерть! Ты здоров, дружище?
Валькар заметил, как изменилось мое лицо, но он не мог видеть, какое солнце вспыхнуло в моей душе.
Женщина, которую я любил, свободна, и теперь у меня появилась надежда!
12
Неожиданнаня встреча
В следующие несколько дней принц Васпиан все время держал меня при себе во дворце и у меня не было возможности встретиться со своим сообщником. Но в свою последнюю встречу мы договорились увидеться за два часа до свадьбы, которая была намечена в полдень.
При этой встрече мы хотели скоординировать свои действия по освобождению Дарлуны. Я решил, что в эти последние часы убью Васпиана, если в этом возникнет необходимость, но Валькара я в свои планы не посвящал.
И этот день пришел.
Дворец был уже готов. Принц Васпиан все время говорил о будущей свадьбе и я, выведенный из терпения этим гнусным голосом, уже считал, что это не так уж и плохо вонзить ярд стали в сердце этого гнусного субъекта.
Приближалось время встречи с Валькаром. Принцу я сейчас не был нужен, так что я без затруднения добрался до ближайшего выхода из дворца.
Что бы мы ни решили с Валькаром, что нам делать, мои собственные намерения были четкими и определенными. Убить принца мог только и только я, так как только я один имел свободный доступ в его покои, только я один мог войти к нему перед отправлением в Холл Бога Чак Юул, которого звали Хум. Перед алтарем этого Черного Бога жрец-колдун совершит обряд бракосочетания.
И перед тем, как отправиться в Холл Хума, я зайду к принцу, убью его и пусть это будет только мой грех.
Таковы были мои мысли тогда.
Но, как говорят ятхуны, ва лу рокка, что означает: «То, что предназначено судьбой, произойдет обязательно, каковы бы ни были твои планы.»