Ул был плохой боец, его пухлые слабые руки не привыкли держать рукоять меча, он был физически очень слаб. Вскоре лоб его уже блестел от пота, руки дрожали, дыхание стало судорожным, прерывающимся.
Но Ул мог читать мои мысли и он знал наперед, куда я ударю — и меч его всегда парировал мои удары.
Это было странное ощущение. Я как будто дрался с самим собой, со своим зеркальным отражением. Я наносил удары противнику, который лучше меня знал, что я сделаю в каждый следующий момент.
Холодный ужас сковал меня. Я сражался с сильным фехтовальщиком, равным мне по силе. Конечно, было смешно бояться этого старого толстого человечка, с которым я скрестил оружие, но так много зависело от исхода этого боя, что страх и напряжение овладели мною. Коджа и Люкор лежали, пораженные ударом Ула, беспомощные, парализованные. Если Ул убьет меня, то мои беспомощные друзья отправятся вслед за мной в королевство смерти. Женщина, которую я любил, будет насильно отдана Васпиану, благородный лорд Яррак приведет своих отважных воинов прямо в западню, маленькие мирные городки и королевства Танатора, которых я никогда не видел, попадут под власть коварных колдунов Кура — мир попадет в их сети, если я не разрублю их сейчас.
Я подумал, был ли когда-нибудь в истории мира такой момент, когда так много зависит от единственного поединка. Судьба мира, судьба многих народов зависела от быстроты мышления, силы руки, точности удара, остроты стали!
Я попытался фехтовать чисто автоматически, отключив разум и положившись полностью на инстинкты, надеясь на то, что теперь Ул не сможет читать в моем мозгу и парировать мои удары, предвидя их. Увы, это было не так. Я не знаю, какова природа его телепатического могущества, но он продолжал на долю секунды опережать все мои выпады.
Вероятно, он чувствовал меня гораздо глубже, чем я предполагал. Может быть, он проникал в глубины моего подсознания и мог предвидеть все мои действия, которые производились чисто автоматически, без участия разума. Может быть, он ощущал те нервные импульсы, которые воздействовали на мои мускулы, гораздо раньше, чем мускулы успевали отреагировать на эти импульсы. Я этого не знал, но я знал, что куда бы мой удар ни был направлен, везде его встречал парирующий удар меча Ула.
Только лорды Гордриматора знали, каков будет исход этого странного поединка, поединка искусства фехтовальщика и сверкающей стали против искусства магии и колдовства.
Может быть, в конце концов моя сила и выносливость взяли бы верх, но вполне возможно, что могущество Ула позволило бы устоять перед моим напором и поразить меня, пользуясь моим же искусством фехтования, которое он считывал из моего мозга.
Во всяком случае, это не моя рука поразила его, рука мертвеца принесла ему смерть.
Я наступал на него. Мой меч сверкал в танце смерти перед ним. Маленький колдун отступал назад, шаркая подошвами сандалий. Мы обходили комнату круг за кругом… и затем ударила рука Судьбы.
На полу комнаты валялось тело Кпусто, запекшаяся кровь чернела на каменном полу. Он лежал, раскинув руки и ноги, и когда Ул отступал, шаркая подошвами, он зацепил руку Клусто, потерял равновесие и упал на спину, разбив голову о каменную плиту.
Его череп разлетелся, как спелый помидор… и так кончилась странная дуэль меча против магии, и смерть пришла к Улу Коварному от руки трупа!
Книга Дарлуны
17
Падение Хума
Когда Валькар сбежал по ступеням высокого алтаря и занес руку, чтобы нанести удар мечом по голове закутанного в мантию колдуна-жреца Ула, тот повернулся и взглянул прямо в лицо Валькару. Валькар ахнул, побледнел и рука с мечом неуверенно опустилась.
— Джандар! — воскликнул он в изумлении.
Облегчение? радость? изумление вспыхнули в изумрудных глазах Дарлуны.
— Джандар? — выдохнула она.
Принц Васпиан ахнул и обратил изумленный взгляд на закутанную в мантию фигуру, стоящую на несколько ступеней выше его.
— Джандар? — в замешательстве произнес он.
Я рассмеялся, отбросив назад капюшон, распахнул полы мантии и встал во весь рост, безжалостно усмехаясь и держа в руке тяжелый меч.
Это был, конечно, я. Я вышел из боковой двери в Холл Хума, закутанный в тяжелую мантию, которую снял с трупа. Ула Коварного, который остался в подвале дворца. Согнувшись так, чтобы быть похожим на толстого колдуна, старательно шаркая подошвами, я без затруднений подошел к Дарлуне, и никто не заподозрил обмана с моей стороны. И только шум шагов Валькара заставил меня обернуться, и как раз вовремя, так как еще мгновение — и он раскроил бы мне череп ударом меча. Но я обернулся, и он узнал мое лицо под капюшоном и отвел руку с мечом.