Люкор слышал о подобных аппаратах — он называл их ралунгордра, что означает «видящие далеко глаза», но Дарлуна о них ничего не знала, и поэтому она отнеслась к нашему сообщению несколько скептически. Однако она не стала спорить и не пыталась больше уговаривать Люкора повернуть назад. Вместо этого она погрузилось в угрюмое молчание, явно обдумывая то, что услышала. Мои соображения она, несомненно, не приняла во внимание, считая меня предубежденным и невежественным, потому что, хотя я и не думал, что она продолжает считать меня человеком без чести и совести, все же мне не удалось пока хоть сколько-нибудь возвыситься в ее глазах. Но Люкор, как я уже заметил, был необычайным человеком, которому хотелось верить с первого слова, и его твердое убеждение в измене Тутона она не могла так легко отмести в сторону.
К этому времени, должно быть, уже наступил вечер. Вуаль золотистого тумана, которая являлась небом Танатора, все еще была яркой, и взошли две луны — холодный голубой шар Рамавада и крохотная золотая Амальтея, или Джуравад, как она называется на Каллисто.
И совсем недавно весь горизонт заполнил собой огромный шар Гордриматора[8].
Мы летели несколько часов. Я устал от бездействия и, по правде говоря, сидение в кабине было очень жестким, и постепенно мне становилось все неудобнее и неудобнее. Я не помнил, когда я в последний раз что-нибудь ел или пил, и живот у меня основательно подвело.
Мы продолжали нестись все с той же огромной скоростью. Ветер был просто ужасен. Если он не затихнет, мы скоро будем среди холмов и сможем приземлиться, там можно поохотиться на какую-нибудь дичь и разбить лагерь.
Впереди на юге простирался черно-красный ковер Гранд Камалы от горизонта до горизонта. Через некоторое время мне пришло в голову, что Люкору следует свернуть немного восточнее, потому что именно там находился город Ганатол — цель нашего назначения. Я наклонился вперед, похлопал учителя фехтования по плечу и прокричал ему в ухо нечто в этом роде. Он повернулся ко мне и его хмурое лицо выглядело явно озабоченным.
— Я вполне согласен с тобой, мой молодой друг, — печально сказал он. — И поверь, я с удовольствием бы свернул к востоку, если бы это было в моих силах.
— Что ты хочешь этим сказать? Что-то не в порядке?
Он насильственно засмеялся.
Я сильно поторопился возгордиться тем, как мне ловко удалось найти нужный воздушный поток, несущий нас вниз, — сухо ответил он. — Увы, счастье изменило нам на этот раз. Этот поток становится все более сильным. Пока он нес нас в том направлении, в котором было нужно, я ничего не имел против и не задумывался о том, что скорость его увеличивается. Но совсем недавно я решил, что нам следует слегка повернуть, и тут я понял, что у меня ничего не выходит.
Я непонимающе уставился на него.
— Ты хочешь сказать, что ветер слишком силен?
Он кивнул головой.
— Это самый настоящий ураган. Но дело не только в этом. Основания крыльев орнитоптера снабжены элеронами, специально предназначенными для таких условий полета: меняя угол и поверхность крыльев, мы могли бы маневрировать в любом урагане. Но мы не можем — смотри, неужели не видишь?
Я проследовал взглядом за направлением его руки и уставился на крыло. Элероны, или как там назывались движущие поверхности крыла, управлялись ножными педалями из кабины, в которой сидел Люкор, с помощью канатов и проволоки, идущих из кабины к крылу через небольшое отверстие в корпусе корабля.
Я удивился.
Наш побег из Облачного Города прошел не так гладко и удачно.
Стальная стрела из арбалета стражника засела в элероне, разорвав проволоку.
Я с силой сжал челюсти, когда до меня дошла важность этого открытия. Без элерона мы просто не могли повернуть. Мы потеряли управление воздушным кораблем и беспомощно неслись в потоке воздуха, который унес нас на много миль в сторону, в трудно проходимые джунгли Гранд Камалы.
И скоро наступит ночь.
15
Рука судьбы
Беспомощно несясь по воле ветра, мы все дальше и дальше отклонялись от нужного нам курса, все больше приближались к джунглям.
Настала ночь, пришедшая с волшебной быстротой, как всегда бывает на Танаторе. Кажется я нигде еще не упоминал в своем рассказе эту странную и почти сверхъестественную природу появления зари и сумерек на этой луне джунглей.
День и ночь, казалось, не имеют никакого отношения к настоящему или даже к количеству лун на небе Танатора. Эти странные небеса из золотистого тумана, как янтарное или желтое пламя, остаются постоянно яркими на период, примерно часов в 12. Затем они затуманиваются и темнеют без всякой видимой причины, и наступает темнота, примерно на такое же количество часов.
8
Насколько я помню, нигде в своем манускрипте капитан Дарк не объясняет значения танаторийского названия Юпитера — Гордриматор. Но прочитав уже так много из его повествования, мы достаточно узнали об универсальном танаторийском языке, на котором говорят на этой луне джунглей, что бы попытаться перевести это имя сами. В различных местах манускрипта автор упоминает луны Юпитера. Он рассказывает о том, что по-танаторийски Ганимед-Имавад — «красная луна». Отсюда можно сделать вывод, что окончание «вад» означает луна. Но местное имя для Каллисто — Танатор — имеет другое окончание. Вполне естественно для каллистян считать свой мир планетой, а не луной, следовательно, окончание «тор» означает мир, планета. Так как у Гордриматора такое же окончание, я хочу сделать предположение, что огромные размеры настолько подавляюще действуют на каллистян, что они считающего тоже миром, иначе они называли бы его Гордримавад. Так как «име» — красный, и вспоминая о вышеприведенном слове «рал-лунгордра» — далеко видящие глаза, мы вправе перевести — «Мир Красного Глаза». Не такое уже необычайное предположение, если вспомнить, как впечатляюще действует знаменитое красное пятно Юпитера, если стоять на поверхности его пятой Луны. (Примечание Лина Картера).