Старик первым поднялся с земли.
- Они ушли, - заявила Каренира, высоко подняв свой лук.
- Кто это был? - спросил Байлей.
- Мне-то какое дело, раз они ушли? - Она передернула плечами, стряхивая воду с мохнатой куртки.
Сейчас она выглядела, как в ту ночь, когда он впервые ее встретил, неразговорчивая и суровая. Его снова начала раздражать легкая хрипотца в ее голосе.
- Я думал, что в горах лучше знать все до конца, - сказал он, помня слова Гольда.
- В Горах не стоит предаваться чрезмерному любопытству, - отрезала она. - И чересчур умничать. Ну ладно, пошли.
13
Стиснув зубы, Байлей подтянулся на руках, нащупывая правой ногой выемку в скале. Посыпались мелкие камешки.
Снизу узкое ущелье вовсе не казалось настолько опасным, каким было в действительности. Байлею пришлось преодолеть добрую половину пути, причем с невероятными усилиями, прежде чем выяснилось, насколько обманчиво первое впечатление. Он почти лежал, опираясь на скалу и оглядываясь на Старца, карабкающегося следом. Хоть это и стоило немалых усилий, однако же старик вполне справлялся. Несмотря на пронизывающий холод и дождь, лицо его покраснело от напряжения, он тяжело дышал.
Байлей посмотрел вверх. Каренира, так же как и он, привалилась к скале, завязывая волосы, с которых соскользнул ремешок, одной рукой и помогая себе зубами. Волосы ей мешали, то и дело падая на лицо. Затянув узел, она глянула вниз, на мужчин. "Незаметно, чтобы она сильно устала", - подумал Байлей.
Она что-то сказала, чего он не расслышал, и снова начала карабкаться вверх. Какое-то время он бессмысленно созерцал картинку под юбкой, наконец встряхнулся и двинулся следом. Мешок на плечах настолько ему мешал, что он охотно бы от него избавился. Доспехи, хотя и гибкие, стесняли движения; он представил себя на этой скале в кирасе, которую любили носить дартанские легионеры, и чуть не расхохотался.
Армектанка больше, не позволяла останавливаться. Они отчаянно цеплялись за скалы, все выше поднимаясь в горы. Потом лежали, переводя дух, подставляя лица и уставшие руки дождю.
- Неплохо. Совсем неплохо, дартанец, - весело сказала Каренира.
Байлей удивился тому, что она хвалит не старика, а его, молодого мужчину. Он чувствовал себя окруженным неустанной заботой и каким-то особенным отношением. Вероятно, эти похвалы должны были его воодушевить. Ему почудилось в этом нечто унизительное.
- У тебя тоже неплохо получилось, - со злой язвительностью бросил он. Правда, я подозревал, что ты будешь двигаться проворнее.
- Пришлось вас поджидать. - Она все еще пребывала в хорошем настроении. - Для Охотницы такая стена - пара пустяков.
- Для Охотницы - все пара пустяков, - поддел он ее. - Горы - пустяк, разведка - пустяк, разбойники - пустяк. Дурной Край наверняка тоже окажется пустяком. Вот только быть женщиной Охотнице удается с неслыханным трудом.
Она поднялась с камня и остановилась над ним.
- Что ты этим хочешь сказать?
Он со злорадным удовольствием отметил, что от ее доброго настроения не осталось и следа.
- Я хочу сказать, - заявил он, глядя снизу на ее мускулистые лодыжки и бедра, - что я уже досыта насмотрелся на твои толстые ляжки. С меня хватит, - продолжил он, отчаянно провоцируя ссору.
Старик молча наблюдал за происходящим. Каренира оглянулась на него и прикусила губу.
- Ты был прав, отец... Сама не знаю, почему решила помогать этому человеку.
Байлей встал:
- Я ведь оплачиваю эту помощь. И значительно больше, чем ты того стоишь!
В ней все закипело. Прежде чем он понял, в чем дело, она ударила его кулаком по скуле, а потом с невероятной быстротой развернулась кругом, присев на корточки. Какая-то сила подсекла ему ноги, одновременно подбросив их вверх; он грохнулся спиной и головой о землю так, что скалы вокруг посыпались искрами в его глазах. В следующий миг она сидела верхом, надавив ножом на его шею.
- Так, убей его! - крикнул старик. - Отличная идея, Охотница! Во имя Шерни! Да вы с ума посходили! Оба!
Она стиснула от ярости зубы, Байлей чувствовал ее тяжелое дыхание; внезапно она вскочила, повернулась и ушла. Байлей схватил свой мешок и достал меч.
- Стукни себя по голове этой железякой, - сердито сказал старик. - Если удар о землю тебе не помог, может, хоть это приведет в чувство!
- Сука! - зарычал дартанец.
- И осел, - добавил старик. - Она ушла. Ну что ж, когда мы теперь одни, мой мальчик, скажи мне честно, что ты только что хотел доказать? Скажи, никто больше не узнает.
Байлей молча взглянул на него и положил меч.
14
Лейна проснулась от страшных криков и суматохи. Она села, не понимая, что происходит. Постепенно ее лицо исказила гримаса ужаса.
Было уже утро, пещеру заполнял неясный, еще тусклый свет начинающегося дня. Она отчетливо видела мелькающие в яростной драке силуэты. Вопли людей и лязг оружия заглушили ее собственный стон. Она стояла неподвижно, прижав кулаки к щекам. Первый раз в жизни она видела, как люди убивают друг друга, пронзают мечами, режут, бьют. Это было так не похоже на турнир! Когда возле ее ног рухнул молодой гвардеец с разрубленным плечом, она взвыла от страха и омерзения. Она отшатнулась, зацепилась ногой о брошенное на землю седло и закрыла лицо руками, вздрагивая и беззвучно роняя слезы.
То, что ей посчастливилось лицезреть, вовсе не было сражением, а лишь обычной стычкой, одной из тех, что происходят в Тяжелых Горах ежедневно. Рбаль не дал себя застать врасплох, но у его людей не было никаких шансов. Из двух троек, бывших в его распоряжении, троих солдат почти сразу же обезоружили, остальных тоже быстро вывели из борьбы. Рбаль успел прикончить одного противника и пытался пробиться к Гольду, но, прижатый к неровной поверхности стены, вынужден был отражать нападение людей Эгдеха. Ему удалось ранить одного и выбить оружие у другого. Тогда перед ним появился сам Эгдех.
Эгдех никогда ему не симпатизировал, он вообще никого не любил. Злобный, тупой и жестокий; ему нравилось только убивать...