— Да… к сожалению.
— Почему ж к сожалению? По-моему, они шустрые парни.
— Вот именно, шустрые… чересчур. Их воспитываю вовсе не я — «черные плащи»! — с неожиданным отчаянием вдруг выкрикнула молодая женщина. — Мерзкие твари, они забрали у меня детей! Моих братьев. Бедные родители… Слава богу, они до этого не дожили.
Гость осторожно поставил бокал на стол:
— Хорошее вино, спасибо.
— Налить еще? — Юлия улыбнулась. — Хочешь спросить, не боюсь ли я ругать «черные плащи»? Нет, не боюсь. Когда остаюсь одна дома.
— Но я…
— А ты, господин, тоже от кого-то скрывался, значит, не из них. Уж они-то ни от кого не прячутся, творят свои мерзкие дела открыто! Вот и сейчас — удумали устроить ночью сборище у старых тофетов! Сначала просто костер, потом начнут поклоняться гнусным языческим идолам… Все так. Ну, выпьем еще?
— Да, пожалуй. — Молодой человек кивнул.
— Прости, что вываливаю на тебя свои напасти. — Лихо выпив бокал, хозяйка взяла с полки еще один кувшин. — Это получше, покрепче будет. А вообще хочется выговориться, излить душу незнакомому человеку. Не со стенкой же разговаривать, верно? А жаловаться Господу или святым я не привыкла… и вообще не привыкла жаловаться. Вот только сейчас… извини…
— Да ладно тебе, с кем не бывает… — искренне посочувствовал молодой человек, которому вдруг стало жаль эту женщину, вынужденную жить ради своих младших братьев, которые вовсе не ценят ее самоотверженную заботу. — Ты бы вышла замуж…
— Я же бесприданница! Кто возьмет? А еще братья… не могу же я их бросить!
— Нет, бросать, конечно, не надо, но… Ты очень красивая женщина, позволь сказать! И совершенно напрасно себя хоронишь — ведь твои братья скоро вырастут. Может, стоит самой поискать хорошего человека? Пусть даже не очень молодого, но приличного, который будет тебя любить… Конечно, не из совсем уж пропащих бедняков. Неужели нет никого подобного на примете?
— Да в том-то и дело, что нет! — резко, с неожиданной болью воскликнула Юлия. И тут же спохватилась. — Ты задаешь странные вопросы, незнакомец!
— Ах да, забыл представиться — меня зовут Александр. А ты, как я понял, Юлия.
— Ты подслушивал?!
— Уж извини, случайно так вышло. Выпьем еще?
— Да… пожалуй… Знаешь, наверное, хорошо, что ты зашел… То есть спрятался в нашем саду. От «черных плащей»?
— А ты догадлива!
— Да уж не полная дура. Не бойся, здесь тебя никто не найдет, по крайней мере до утра, этот дом «плащи» не станут обыскивать. Увы, мои братья — их верные глаза и уши в этом квартале! Но нынче до утра их не будет.
— Ты смелая и умная женщина, — улыбнулся молодой человек.
— Это-то и плохо. — Юлия снова вздохнула. — Понимаешь, некоторые мужчины, те немногие, с которыми я знакома, кажется, почему-то боятся меня.
— Только глупые напыщенные болваны боятся умных женщин, точнее, боятся казаться глупее их, искренне считая себя умнее, — рассмеялся гость. — А ты еще и красивая… А красивых боятся все! Ну, или побаиваются… или считают некоей высотой, которую надобно обязательно покорить.
— Вот именно, — обрадованно кивнула хозяйка. — Думаю, в этом все дело.
— А ты бы сама-то хотела замуж? Извини за вопрос.
— Да уж хотела бы… Увы, никто меня не возьмет!
— Ну, опять двадцать пять! — Саша хлопнул ладонью по столу. — Только из-за того, что ты бесприданница? Ой, не лги!
— Ты прав, разбойник, я потеряла девственность в тринадцать лет. Грехи молодости. Теперь вот маюсь. И ничего уже не изменить! Раньше нужно было думать — так где были мозги?
— В юности обычно все безмозглые, — усмехнулся Александр. — Хотя и в твоем случае можно придумать выход. Тебе надо бы сказаться вдовицей.
— Хм… легко сказать! Ведь соседи-то меня знают.
— Э! — Александр погрозил собеседнице пальцем. — Не гони лошадей, Юля! Не все сразу. Тебе сколько сейчас лет?
— Двадцать пять.
— Так я и думал. Красивая молодая женщина, умная… Лет через пять братья твои станут самостоятельными людьми, воинами, может быть, успеют жениться. А ты? Поверь, тридцать лет — это еще не старость. Знал я многих женщин, которые и в более почтенном возрасте добились многого — вышли замуж, родили детей…
— А еще я подумывала о монастыре. — Юлия вскинула глаза. — Ну, после того, как мальчишки вырастут. Увы… Наш правитель разогнал все обители! Разве что уехать в иные земли. Наверное, я так и сделаю, ведь Господь привечает всех.
— Подожди ты с монастырем, Юля! Уж туда-то всегда успеешь. Налей-ка еще вина!