– И я так думаю, – важно кивнул Дима. – Всех наверху сметем. Мой начальник сейчас – кто он? Да никто. Пришел с области, временщик, надо было дыру заткнуть, чтобы мне время дать разобраться здесь. Заметил, мы с тобой сидим, и телефоны ни разу не звякнули?
А ведь точно! Только мобильник у Димы пару раз пропиликал, но он, поглядев, кто звонит, сбрасывал оппонентов. А рабочие телефоны уже почти два часа молчат…
– Никто меня лишний раз не беспокоит, – продолжил Мятников, – все знают свои обязанности и то, что кому положено делать. Это называется… правильно – делегирование полномочий. У меня своей работы хватает, своих забот. Вот сейчас необходимо с тобой поговорить по важному делу, и никакая собака не должна нам мешать.
Виктор кивал в такт словам, и Мятников это правильно понял. Он встал, достал из бара початую бутылку «Мартеля» и два пузатых бокала и поставил все это на стол. Потом подошел к холодильнику и вытащил из него тарелку с будто только что нарезанным лимоном, которая была поставлена рядом с коньяком.
– Наливай, – скомандовал хозяин кабинета, и гость не посмел ослушаться.
– Давай, Витя, выпьем за то, чтобы все у нас с тобой получилось, – поднял бокал Мятников, и они чокнулись. Событие для Гордеева было знаковым – его «принимали в команду», и это «у нас», несколько выделенное Димой во время краткого спича, говорило о многом. А Дима, выпив, продолжил тему внутритаможенных взаимоотношений:
– Сейчас тебе главное – переждать. Маслов ведь тоже не вечен. Другое дело, что его Птичников поставил, так что ты с ним в контры не иди, не бортуй уж его откровенно…
– Да я как-то не собирался, – усмехнулся Гордеев. – А он не в команде, что ли?
– Соображалка у него не та, чтобы в команде быть, – махнул рукой Мятников, – у него деревня на лбу синим фломастером написана. Он хорош как исполнитель, почему его Птичников и поставил у вас. Да вижу ведь, что понимаешь. Ты просто не торопись, и, как говорится, награда найдет героя. Постепенно и замом будешь, потом начальником. А там – кто знает. Я и сам-то не знаю, сколько в таможне проработаю. Надо будет – буду в другом месте свою полезность доказывать.
Интересно, кому чего хочет доказать? Но Дима свернул тему.
– Ну, давай допьем, и поехали, – сказал он, – мне еще надо в одно место заскочить.
Они попрощались крепким рукопожатием, и Гордеев еще раз поблагодарил Мятникова за предоставленные контакты и заверил его в своей преданности. До дома было недалеко, но пробки сковали центр города. Это позволило Виктору еще несколько раз обдумать произошедшее, в чем-то немного пофантазировать. Но ему почему-то казалось, что все эти фантазии совсем недалеки от истины.
Ведь если отбросить дешевые мятниковские понты и просто процедить его слова через ситечко анализа… Понятно, что за Димой стоит кузен. Возможно – кто-то еще. Видимо, они здесь обделывают какие-то делишки. Нет, не делишки – дела. Дела серьезные, явно не совсем законные, но и не конкретный криминал. Им нужны люди в разных местах, там, где могут приниматься решения. Что и подразумевается под словом «команда». Даже есть свое правоохранительное обеспечение. Тут Виктор усмехнулся – а ведь про комитет Дима толком ничего не сказал. Интересно, есть у него «свой» Анатолий? Или у кузена? Впрочем, неважно, сейчас надо себя показать. Вот тут и деньги понадобятся. И в порту надо еще раз по всем местам пройти, со всеми поговорить, выпить лишний раз, если потребуется. Чтобы потом не проколоться нигде. Показать себя только с положительной стороны. И вверх. И потом во всех этих серьезных делах ты будешь не помощником, а участником. Попадешь в число избранных. Как там Анатолий говорил… «Клуб». Точно – клуб.
«И постепенно, Виктор, ты попадешь в клуб. Знаешь ли ты, что это такое?»
Теперь Виктор уже это знал.
Глава 30
Откладывать знакомства с «товарищами по команде» Гордеев не стал, и на следующей неделе отправился «в тур». Бизнесмен и политик не произвели особого впечатления, скорее – он их как таможенник больше заинтересовал, на перспективу, так сказать, после чего Виктор уже стал сомневаться в необходимости предоставленных контактов. С журналистом вышло уже интереснее, наметились любопытные проекты на будущее. А вот встреча со спортсменом чуть не вышла Гордееву боком во всех смыслах. Спортсмен оказался конкретным педерастом, причем, по всем признакам, встреча произошла в некий период гона, и Витя был готов убить Мятникова в тот момент, когда спортсмену вдруг захотелось погладить Виктора по руке. Схватив ноги в руки, он выскочил из кафе, где проходила встреча, и его машина с рыком вылетела с кафешной стоянки. Весь запас матерных слов, которые Гордеев выучил за свою жизнь, не дошел до ушей Димы Мятникова только потому, что тот был в этот момент недоступен.