В выходные она ему об этом напомнила:
– Ты бы хоть здоровье поберег. Не молод ведь уже бухать-то.
– Перетерпим!
Близились новогодние праздники. Давно надо было с кем-то договариваться о совместной встрече Нового Года, что-то закупать домой и на подарки. Обычно Виктор все быстренько спихивал на жену, лишь изредка корректируя запросы в стороны уменьшения аппетитов. В этот раз даже разговаривать на эту тему ему не хотелось. Но, чтобы не обижать Татьяну, пришлось самому начать разговор:
– Ты там это… насчет Нового Года.
– Вспомнил, наконец-то, – покачала головой супруга. – Я уж почти все купила, вот только где будем справлять – пока не ясно. Что там Мятниковы?
«Черт, она же ничего не знает!»
– Давай, я в начале недели сам все решу, ладно? – подвел черту Виктор.
Но ничего решить не получилось.
Плескова позвонила сама.
– Телевизор смотришь? Интернет, газеты читаешь? – без предисловий начала она.
– Ну да, – ответил Гордеев. «Что за спешка в ее голосе?»
– Там одного человечка в Москве судили, и все-таки осудили в итоге, понял, о ком я?
– Э-э… о… да, понял.
– Он из наших. Мы эту битву проиграли, поэтому, видимо, кое-кому из нас придется уйти, во избежание серьезных последствий для души и тела. По крайней мере – мне придется уйти точно. Поэтому я сейчас всем звоню со словами благодарности и надежды, что в будущем мы еще увидимся и поработаем вместе.
– Анна Дмитриевна..!
– Так надо, Витя. У тебя там все хорошо, давай держись. И не забывай бабушку! Все, пока.
«Что это было?» Гордеев держал телефон возле уха, ничего не понимая. «Это что – ВСЁ?»
Трубка опять запела, и он автоматически включил ее, даже не посмотрев, кто звонит.
– …Анна Дмитриевна!
– Какая Анна Дмитриевна? Семеныч, ты чего? Это Дубинкин.
– Кто???
– Серега Дубинкин. Я сразу к делу. Меня все, на пенсию выгоняют, вот я и звоню тебе…
– Да идите вы все на хер со своей пенсией!
Виктор в сердцах отшвырнул трубку подальше от себя. Внутри его все клокотало, сердце билось как сумасшедшее. А в мозгу билась и билась одна мысль:
«Как же так?»
У него не осталось никакой поддержки. Все эти, нынешние… никого, из тех, кого сейчас, в эту минуту можно вспомнить, нельзя сравнить по уровню возможностей с теми, кого он потерял.
С Плесковой. С Мятниковым. С комитетчиком Анатолием.
«Как же так?»
Почему это произошло? Почему он растерял все свои «крыши»? Ведь, если разобраться, ни в одном случае он не был виноват. Анатолий сам пошел на обострение, когда этого совсем не требовалось. Что ему не нравилось? Даже деньги получал. Мятникову кто-то что-то нашептал, нельзя же было раскрывать ему все карты. Не маленький, сам прекрасно понимает, что у всех в жизни есть свои секреты, небось не рассказывал Гордееву всю подноготную своих взлетов и падений. Да Виктора это никогда особо и не интересовало, разве не так? И вот Плескова. Тут вообще все там, наверху случилось. В чем он грешен? Неужели нельзя было его передать там наверху кому-то в хорошие руки? Он бы отработал, он ведь понятливый и исполнительный…
Удастся ли самому дорасти до генеральских звезд? Вроде странный вопрос для чиновника, находящегося на соответствующей должности и при начальнике, сюда его и рекомендовавшем. Но для Гордеева этот вопрос вдруг стал очень и очень трудным.
«И силы есть, и котелок варит, но вот что-то внутри с сегодняшнего дня будет тебя по этому поводу точить, Витенька. Быть или не быть? Вот в чем вопрос…»
Все так близко. Или было близко?
Гордеев созвонился с кадровиком и через пять минут зашел к Мочалову.
– Отпуск в январе? – засмеялся генерал. – Ты куда намылился, в Куршевель?
– Не знаю пока, – ответил глупой улыбкой Виктор. – Есть пара идей.
– Смотри, я не против, я летом собрался, – почесал нос Мочалов. – Чего-то ты не в себе. Или мне кажется? Может, в больничку съездишь?
– Подумаю. Есть немного… недомогание…
Мочалов внимательно посмотрел на него, покивал головой, но ничего больше не сказал.
Оформив в кадрах отпуск сразу после новогодних праздников, он отправился в таможенную поликлинику. Осмотрев его, врач на удивление легко выписал ему больничный, порекомендовав хорошенько отдохнуть.
– Не в плане спиртного, конечно, – пояснил доктор. – Вам реально надо отдохнуть, у вас нервная система перегружена.
Попросив водителя отвезти его домой, а потом сообщить в управлении о том, что его на работе сейчас не будет и до Нового Года, – самому звонить очень не хотелось, – Гордеев первым делом, зайдя домой, сразу же нарушил завет врача и налил себе коньяка. Жены не ожидалось еще пару часов, и никто не мог помешать ему подумать в тишине. Он переоделся, выключил телефон, сел в любимое кресло и устремил взгляд в еще светлое окно.